— Мы вернёмся к этому разговору, госпожа моя.
— Непременно. Но давай не вот прямо сейчас? Мне жизненно необходимо расправить крылья, если быть откровенной. И, так и быть, параллельно я вполне могу послушать отчёт о том, как у нас обстоят дела. Ну, помимо того, что мы долетели и корабль восстановлению не подлежит — это как раз вполне понятно. Подробности, тем не менее, не помешали бы.
Я прикинула, что неплохо было бы встать.
План по всем параметрам отличный, но с выполнением сложнее: тело не поддавалось на провокации, даже магические. Можно было, конечно, использовать лозу, но от одной мысли о том, как она рвёт шипами мышцы, мне стало дурно. Не в этом состоянии, определённо.
— Ладно, — вздохнул Деррен, — будем считать, что ты попросила.
Он подхватил меня на руки легко и очень буднично. Я почувствовала себя так, как будто меня обнимает ласковая тьма, успокаивающая и на удивление тёплая. Но всё же…
— Ты же не собираешься таскать меня на руках на виду у всех, правда? — уточнила я вкрадчиво.
— Именно это я и планирую сделать. Возражения?
— Я — принцесса, Деррен. Их принцесса.
— И? — фыркнул он. — Ты какаешь радугой и жрёшь единорогов?
— Что?.. Впрочем, неважно. Нет, у нас не водятся единороги, и нет, я не радужный дракон… если ты это имел в виду.
— Н-да… Именно это у меня в Городе принято называть разным культурным базисом…
— Плевать. Я не могу продемонстрировать такую слабость перед ними, Деррен.
Его брови удивлённо поползли вверх.
— И что за чушь? Ты — их правительница, их хозяйка. Хочешь — катаешься у ручного демона на ручках, хочешь — пускаешь пузыри, хочешь — лежишь на пушистом шезлонге на пляже. Вся прелесть в том, что никто в этом мире не сможет тебя упрекнуть. Иначе какой смысл?
— Власть немного не так работает, Деррен. Не верю, что за те года, которыми ты эпизодически хвастаешься, до тебя это не дошло.
— За те года, которыми я эпизодически хвастаюсь, до меня дошло, что только так власть и работает. Настоящая власть, я имею в виду. Так, мой городской совет прекрасно знает: я играю по их правилам, но в любой момент могу обратить всё условно живое в своём мире в пепел, если мне это взбредёт в голову.
Вон оно что… Я устало прикрыла глаза и уткнулась лицом ему в грудь, вдыхая запах. Не человеческий и не оборотнический. Он пах холодом и пеплом.
— Ты путаешь, — заметила я мягко, — власть, скажем, так, абсолютную… с властью земной, Деррен.
— А ты путаешь чужие долги и свои, Иэ. И забываешь, что у тебя за спиной есть я.
— Пока что это только добавляло мне проблем, — усмехнулась я. — Где ужасные сущности вроде тебя, там наверняка найдутся не менее ужасные опасности, верно? Вроде твоего старого друга, Мёртвого Капитана. И что-то мне подсказывает, что он — далеко не самое страшное, что встретится мне на пути. Закон равновесия никто не отменял, знаешь ли. Не удивлюсь, если какие-нибудь твои старые друзья в итоге прикончат меня просто для того, чтобы добраться до тебя. Так тоже часто случается, не так ли? Хотя бы потому, что ни одна власть на самом деле не абсолютна. Всегда найдётся рыба позубастей.
Я почувствовала, как он на миг окаменел. В комнате как будто стало очень-очень холодно, и мне послышался ужасный, безумный вой. В лицо ударило затхлое, мёртвое дыхание, которое бывает только на неспокойных кладбищах и в фамильных склепах, тех самых, где похоронено множество призраков и безобразных тайн.
Руки Деррена сжались чуть сильнее, почти конвульсивно.
— Не смей говорить об этом, — его голос, казалось, звучал со всех сторон. — Не смей. Этого не случится.
И я очень отчётливо осознала, что в последнем предложении не хватает одного слова.
Снова.
Вон оно как, значит… Надо бы на досуге отослать подальше Деррена и основательно потрясти Ирона на предмет подробностей гибели моей предполагаемой предшественницы. Кто её убил и почему — вопрос интересный. Но не хочется поднимать его вот прямо сейчас.
— Ты можешь помочь мне сойти с корабля? Своими ногами.
Деррен вздохнул.
— Если ты того желаешь, госпожа, — бросил он сухо.
Ну-ну.
Впрочем, пусть хоть сколько обижается, лишь бы помог. И Деррен не подвёл: оплёл меня живой, подвижной тьмой, как второй кожей, и осторожно поставил на ноги. Магия его была нежной и бережной, куда уж там той лозе. При этом, Деррен делился со мной силой — настолько, насколько мой измученный организм мог переварить энергию тьмы, смерти и запустения.
