Вот ведь сволочь, а.
— Хватит выделываться, Деррен.
— Почему? Тебе ведь нравится.
— Нашёл за кем повторять, — фыркнула я. — Но если даже и так, то что же ты слова моего идеала не копируешь?
Деррен посмотрел неожиданно серьёзно.
— Слова идеала — это слова твоего подсознания. И я готов стать твоей свободой, Иэ, снять с твоих плеч этот груз. Но готова ли к этому ты сама?
Его глаза мерцали красным.
Я устала. Пожалуй, слишком сильно. Сказывалось магическое истощение, не давали покоя мысли об Ирлине, в памяти застыл список погибших, ныли крылья, которые я так и не нашла времени выпустить и исцелить…
Я устала. Потому не стала ни очаровывать, ни шутить.
— У меня есть долг, Деррен. Он не подразумевает свободы.
— Это ответ, верно?
— Да. Это ответ.
Он спокойно кивнул. Тихо зашелестели чёрные перья.
— Я так и думал… Что же, мне торопиться некуда. Как говорится, все дороги рано или поздно всё равно ведут ко мне… Так что давай вернёмся к вопросам насущным. Ты продержишься?
— Что? — удивилась я. — Ты о чём?
— Ледяная заплатка для корабля. Продержишь её ещё часов пять-семь?
Я смерила его насмешливым взглядом.
— Разумеется. Я боевая драконица Льда, если ты успел забыть.
— И потому считается, что у тебя не могут болеть крылья? И ты не можешь устать от поддержания сложнейшей магической конструкции?
— Крылья не болят.
— Чушь. Я вижу, как ты бережёшь спину.
Я мысленно выругалась. Неужели заметно? Теряешь хватку, Иэ, ой теряешь…
— На всякий случай: ты двигаешься отлично, — добавил Деррен. — Профессиональная выучка, никаких претензий. Но я всё же родился не вчера. И это “не вчера” имело место ещё до того, как Последняя Хозяйка решила заселить этот мир своими созданиями. Незадолго, но всё же.
Я открыла рот, не нашла слов и решила промолчать. Мне очень хотелось бы верить, что Деррен лжёт, но интуиция нашёптывала: нет, не ложь. Или, как минимум, не совсем ложь.
— Я не пытаюсь перед тобой пушить перья, показывая, какой я страшный, — добавил вдруг он.
— Зато красуешься.
— Слегка, — всё же, улыбка у него очень красивая. — Самую малость. Но на деле просто объясняю, что некоторые вещи мне видны, потому что с меня уже пески времени давно осыпаться перестали, за ненадобностью. И классическая шпионская школа работает только до первых пары тысячелетий опыта. Так что я знаю: крылья болят всё сильнее. И магия сбоит. Перед своими подчинёнными можешь строить из себя неубиваемую и непотопляемую, но я должен быть уверен: ты дашь знать, если ситуация станет критической. До того, как она станет таковой. Хорошо?
— Я умею объективно оценивать свои силы, к твоему сведению, — что он со мной, как с маленькой…
— Хорошо, — вздохнул Деррен. — Просто учти: если что, спасать от Мёртвого Капитана я буду в первую очередь тебя. Остальных опционально, как повезёт. И да, если дотянешь до того, что регенерация крыльев полностью прекратится, я буду страшен в гневе. Тебе не перепадёт, твоим подопечным — да. Мы поняли друг друга?
— Да… А почему именно от Мёртвого Капитана?
Деррен зевнул.
— Что?.. А. Этот призрачный придурок уже какое-то время гонится за нами.
— Понятно… Подожди. Что?!
Словно в ответ на мой рык, над кораблём во второй раз за последнее время заголосил сигнал тревоги.
— Эй, лорд Смерть! Сколько зим, сколько трупов! Что, так и не научился не совать свой меч туда, куда не просят?
— Эй, дохлый маразматик! Годы идут, а ты всё наглеешь! Мне вот казалось, что я развеял твою мёртвую задницу в прошлый раз!
— Надейся, крылатый придурок! Признавайся: почему меня снова послали тебя убивать?!
Гэри тронул меня за локоть и одними губами уточнил:
— Что происходит?
Я флегматично пожала плечами и снова осмотрела представшее перед глазами зрелище. Было оно, надо признать, впечатляющим.
Мы всё ещё летели, что определённо относилось к новостям хорошим. С другой стороны, за нами летел (точнее, нёсся на огромной волне) корабль настолько потрёпанный, что по всем законам магии и логики плавать он никак не мог. Увы, “Проклятому Джо”, одному из легендарных кораблей-призраков местных морей, было совершенно наплевать на все законы мироздания: он просто вопреки им продолжал существовать. И Проклятый Капитан, который был когда-то не то жрецом первого из морских фоморов, не то простым моряком, заключившим сделку с потусторонними силами, существовал тоже. У него были длинные, причудливо заплетённые смолянистые волосы и постоянно меняющееся тело: сквозь смуглое, весьма симпатичное, по-человечески асимметричное лицо то и дело проглядывал череп.
