− Да имей ты терпение! Сейчас…
Дерек открыл ему дверь и уже собирался вернуться на кухню, когда увидел Холли. Она сидела за раскладным столиком и ела гамбургер. На ней была зеленая безрукавка, и волосы ее, собранные на затылке, отливали рыжим в лучах закатного солнца. Эмили пускала пузыри в коляске неподалеку.
Сердце Дерека екнуло, когда он понял, что ищет предлог, чтобы подойти к Холли и спросить что-нибудь. Например, не ее ли это котенок. Но тут из коляски послышались назойливые звуки, грозившие перерасти в полновесный плач. Холли нагнулась к коляске, и Дерек порадовался тому, что остался в доме: малышка громко разревелась.
Он быстро захлопнул дверь. «Все, хватит. И хорошо, что я не поддался», − подумал он.
Он обернулся, и его взгляд упал на котенка, засунувшего мордочку в мусорное ведро и пытавшегося вытащить оттуда пакет из-под молока.
− Мяу!
− Ладно, успокойся. Голодный?
− Мяу? − Котенок уставился на Дерека огромными несчастными глазами. «Еще какой голодный», − было написано у него на мордочке.
− Успокойся, бедняга. Я сейчас…
Дерек достал новый пакет и налил молока в миску, поставив ее перед котенком. Тот накинулся на угощение, разбрызгивая по полу белые капельки, и даже лапой залез в еду.
− Только не располагайся как дома.
− Мяу?..
− Я говорю, не слишком расслабляйся… Нечего разводить тут свинарник. − Дерек быстро подтер расплесканное молоко.
Ощущая себя на удивление щедрым, он открыл банку с тунцом и выложил часть ее содержимого в опустевшую миску.
− Но на этом все, мистер. Доешь − и до свидания.
− Мяу…
Котенок прикончил тунца и был транспортирован к задней двери. Держа его в руках, Дерек вышел на крыльцо и снова посмотрел на Холли, напевавшую дочке колыбельную. У нее был приятный голос, и Дерек застыл, будто завороженный. Малышка уснула, и Дерек подумал, что невозможно отрицать обаяние молодой мамы. Это было похоже на видение − она с дочкой на руках… Он вспомнил статую Мадонны из католической церкви.
− Мяу!
Необычно громкое «мяу».
− О’кей. Перелет окончен.
Дерек опустил зверька на землю и плотно закрыл дверь. «Кошмар, − недовольно подумал он, − сначала терять голову из-за женщины, а потом… и до кошачьих нежностей недалеко».
На следующее утро, одеваясь, Дерек похвалил себя за выдержку, ведь он не вспоминал ни о соседке, ни о котенке с тех пор, как выгнал последнего.
− Кажется, все в порядке, − пробормотал он, распихивая по карманам джинсов бумажник, ключи, бандану и кучу прочих необходимых мелочей.
Дерек уже выходил из парадной двери, когда вчерашний гость бросился на его ногу, возникнув буквально ниоткуда. «Неужели он ждал меня всю ночь?» − задумался Дерек.
Он сошел с крыльца, держа котенка на руках, и, глядя назойливому пришельцу в зеленые глаза, проговорил:
− Слушай, это была наша последняя встреча.
− Мяу!
− Нет. Ничего личного, просто я не кошатник. Ты еще не кошка, собственно, но все впереди. Я вот советую тебе заглянуть к моей соседке. Думаю, ты ей понравишься.
− Доброе утро!
Дерек взглянул на газон и увидел Холли, одетую в белый легкий халатик и, разумеется, с дочерью на руках. Она шла к почтовому ящику, и ему показалось, что даже богиня не была бы столь хороша собой.
− Доброе утро. − Он все еще держал котенка.
− Ой, какой милый!.. Это ваш? − Глаза Холли засветились особенным мягким светом. Дерек знал, что такие взгляды достаются только маленьким детям и пушистым зверькам вроде этого нахала − а мужчинам даже надеяться не на что.
Он замялся:
− Да, собственно… мой, но… почему бы нам не перейти на «ты»?
Дерек подошел к ней.
− Какая прелесть! − Рука Холли сама потянулась к пушистой шерстке. − А как его зовут?
− Ну… я просто зову его «Эй ты»…
Дерек почувствовал, что состояние, мучившее его накануне вечером, возвращается.
− Даже котенок заслуживает имени лучшего, чем это.
− Тогда помоги мне как-нибудь назвать его!
Боже мой, что он делает?! У нее же ребенок!.. Но как она выглядит, черт возьми! Это все котенок виноват!
− Тогда почему бы тебе не зайти ко мне на чашечку кофе? Там и придумаем что-нибудь.
