Папа хмыкнул:
— Карта Дракона! Ему только ее и не хватает. О да, Дракона!
Тетя Циана усмехнулась; тут мама и секретарь Морган тоже засмеялись.
Они жили на Ковчеге, но часто летали на больших кораблях к другим мирам. В каюте можно провести рукой перед цветными пультами и съесть что хочешь когда хочешь, а еще можно спуститься на смотровую палубу и глядеть на вихри пустоты, транслируемые визуальными узорами света на пузыре-потолке, биение цвета среди дрейфующих звезд… и ты знаешь, что летишь быстрее и быстрее всего на свете.
Иногда родители летали в Дракон, на Землю, в города именами Нью-Йорк и Пекин. Он думал: когда же они возьмут меня с собой?
Но что ни год, в последнюю неделю сальваря они летели на большом корабле на другой мир, которого тоже не было на карте. Именем Новая Бразилия, и был он во Внешних Колониях. Лорк жил и на Новой Бразилии, на острове Сан-Орини, — потому что там у родителей тоже был дом, возле шахты.
Впервые имена Князя и Лалы Красных он услыхал в доме на Сан-Орини. Он лежал во мраке, вопя о свете.
Наконец пришла мать, отмахнула сетку от насекомых. (Та была без толку: красных жучков, что норовили укусить, после чего на пару часов делалось странно, отгоняла акустическая система дома — но мама риска не любила.) Взяла Лорка на руки:
— Шшш! Шшш! Все хорошо. Не хочешь баю-бай? Завтра у нас вечеринка. Прибудут Князь и Лала. Хочешь поиграть с Князем и Лалой?
Пронесла его по детской, притормозив у двери, щелкнула стенным тумблером. Завращался потолок, поляризованное окно прояснилось. Сквозь обрамлявшие крышу пальмовые ветви с перехлестом плеснули оранжевым луны-близняшки. Уложив Лорка в постель, мама погладила его жесткие рыжие волосы. Чуть погодя пошла к двери.
— Мама, не выключай!
Рука отпала от тумблера. Мама улыбнулась. Ему стало тепло; перевернувшись на спину, он вгляделся в луны в просветах между вайями.
Князь и Лала Красные явились с Земли. Он знал, что родители мамы живут на Земле, в стране Сенегал. Семья папиного прадедушки тоже с Земли, из Норвегии. Фон Рэи, белобрысые и беспардонные, спекулировали в Плеядах несколько поколений. Чем именно спекулировали, он не очень понимал, но спекуляции обернулись прибылью. Семья владела месторождением иллирия как раз за северной оконечностью мыса, приютившего сан-оринийский особняк. Отец порой шутил, мол, пора тебе стать бригадирчиком шахтеров. Видимо, это и была та самая «спекуляция». И луны уплыли прочь; Лорка взяла дрема.
Он не помнил, как его познакомили с голубоглазым черноволосым мальчиком (протез вместо правой руки) и его длинной и тонкой сестрой. Но припоминал, как они втроем — он, Князь и Лала — играли назавтра в западном саду.
Он показал им место под бамбуком, откуда можно залезть в резные каменные пасти.
— Что это такое? — спросил Князь.
— Это драконы, — объяснил Лорк.
— Это не драконы, — сказала Лала.
— Драконы. Так папа говорит.
— А. — Князь поймал фальшивой рукой нижнюю губу и подтянулся. — А для чего они?
— Чтобы в них забираться. А потом из них выбираться. Папа говорит, их вырезали люди, которые жили тут раньше.
— А кто тут жил раньше? — спросила Лала. — И зачем им были драконы? Князь, помоги мне.
— Я думаю, они глупые.
Князь с Лалой стояли между верхними каменными клыками. (Потом Лорк узнает, что «люди, которые жили тут раньше» — народ Внешних Колоний, вымерший двадцать тысяч лет назад; сохранилась его резьба по камню, и руины стали основанием, на котором фон Рэй возвел свою виллу.)
Лорк подпрыгнул до челюсти, схватился за нижнюю губу и полез.
— Дай руку!
— Секундочку, — сказал Князь. Потом не торопясь опустил ботинок на пальцы Лорка и надавил.
Лорк ойкнул и сверзился, скрючив кисть.
Лала хихикнула.
— Эй! — Стучало в виски негодование, набухало смятение. Боль ковыряла костяшки.
— Не смейся над его рукой, — сказала Лала. — Он этого не любит.
— А? — Лорк в первый раз пригляделся к клешне из пластика и металла. — Я над ней не смеялся!
— Смеялся, — безмятежно сказал Князь. — Я не люблю, когда люди надо мной смеются.
— Но я… — Семилетний мозг Лорка пытался осознать эту иррациональность. Он встал с земли. — Что не так с твоей рукой?
