На следующее утро Джули не пошла в лагуну на свое обычное купание перед завтраком. Она приняла душ в домике за бунгало. Это, собственно, был не совсем душ, просто большой бидон с водой, прикрепленный к перекладине на потолке при помощи механизма, применяющегося на судах, чтобы во время шторма предотвратить наклон керосиновых ламп и пожар.
Она намылилась, затем дернула за веревку, бидон накренился и смыл с нее пену. Это был примитивный, но эффективный способ соблюдения чистоты. Отец соорудил этот домик для Гизелы, отказавшейся купаться в морской воде.
Вернувшись в свою комнату, Джули энергично расчесала волосы и потратила некоторое количество времени, чтобы подровнять их неаккуратные концы. И если с боков это было достаточно просто, то красиво подстричь волосы сзади было нелегкой работой. Достигнув необходимого эффекта, Джули надела льняную юбку, бледно-голубую блузку и слегка подкрасила губы помадой.
В первый раз за всю свою жизнь она стояла перед зеркалом, которое висело на стене в спальне, и критически рассматривала себя, поворачиваясь то одним, то другим боком, и пользуясь маленьким карманным зеркальцем, чтобы увидеть себя со спины.
Что ж, я, конечно, не могу сравниться с Гизелой, но выгляжу так же «нормально», как любая американская девушка в Сент-Винсенте, решила она.
Потом она переоделась в бикини, сделала два хвоста на голове и стерла с губ все следы помады. Выйдя на веранду, Джули с удивлением увидела Гизелу, идущую по тропинке с пляжа.
— Я пригласила Саймона позавтракать с нами, — объявила мачеха, поднявшись на веранду. — У него на яхте великолепный камбуз, но он прекрасно может питаться с нами, пока находится здесь. Он скоро будет.
Она размотала белый шифоновый шарф, которым всегда прикрывала голову, когда выходила за пределы веранды, и отдала тетушке Лу распоряжение приготовить хороший завтрак для их гостя. Джули отошла к балюстраде и стояла там, глядя вниз на спокойную прозрачную воду лагуны, окруженную неровными скоплениями затопленных кораллов. Каким бы жарким ни был день, на Солитэре никогда не бывало изнуряющей жары. Здесь всегда дул освежающий бриз, шелестящий верхушками пальм.
— Интересно, вернется ли отец сегодня?
— Надеюсь, что он уже преодолел свое дурное настроение, — небрежно заметила мачеха. — Думаю, что ты слышала в ту ночь нашу ссору. Джонни давно пора понять, что я не стану подчиняться диктату.
Джули терпеть не могла, когда мачеха называла отца Джонни, именем совершенно не подходящим ему. Джонатан звучало гораздо лучше.
— Почему ты вышла за него замуж, Гизела? — неожиданно спросила она.
Вопрос поразил ее саму точно так же, как и мачеху. Он просто сорвался у нее с губ, прежде чем она смогла себя остановить.
— Ты задаешь странные вопросы, тебе не кажется? — с удивлением заметила Гизела. — А вот и Саймон, — улыбаясь, она поднялась с кресла навстречу ему.
Но Джули почувствовала, что она невольно разрушила обычно неуязвимое самообладание Гизелы.
— Прошу прощения, что заставил вас ждать. Доброе утро, Джули. — Саймон подошел к веранде и одним прыжком преодолел три ступеньки, ведущие на нее.
Взглянув на него, Джули ощутила волнение. Он заговорщицки улыбнулся ей, будто давая понять, что помнит их неожиданную встречу на пляже прошлой ночью и тем более произошедший между ними разговор.
— Доброе утро, — холодно приветствовала она его. — Прошу извинить меня, но я должна пойти помочь с завтраком.
В кухонном домике тетушка Лу пекла оладьи.
— Этот джентльмен с Барбодоса — большой сильныйпарень, ему наверняка надо много еды. Зачем он приехал сюда, милочка?
— Он хочет повидать отца, — ответила Джули, не став упоминать о его настоящих намерениях. Незачем расстраивать тетушку Лу.
