Шелби никогда не примет его образ жизни. Не поймет и не захочет принять. Она родилась в большом городе и всю свою жизнь провела среди суматохи шумных улиц, бетонированных шоссе и небоскребов. Скоро, очень скоро ее иллюзии о прелестях деревенской жизни исчезнут как дым, а вместе с ними и чувство вины перед покойной сестрой. И тогда она уедет.
Коди же навсегда хотел остаться здесь, среди диких равнин, ставших частью его самого. Только здесь он чувствовал настоящую силу и свободу и не собирался от них отказываться. Даже ради Шелби Хилл.
Его охватила острая боль утраты; он легко коснулся губами ее макушки, вдохнул свежий запах ее волос и тут же снова проклял себя. Ему предстояло исключить ее из своей жизни, заново выстроить вокруг своего сердца крепость, оставив Шелби за ее стенами. Другого выхода не было.
Коди внимательно изучал линию горизонта. Верхушки сосен, росших на окрестных холмах, ломаной линией врезались в розовато-серое рассветное небо.
Его рука, лежавшая на животе Шелби, была накрыта ее ладонью. Девушка опять уснула, но даже во сне стремилась быть вместе с ним. Их пальцы переплелись в невысказанной ласке, и ее прикосновение было легко и исполнено чувства.
Прислонившись головой к стволу сосны за спиной, Коди закрыл глаза и опять обругал себя. Ему следовало держаться от нее подальше, следовало накинуть строгую узду на свои чувства и желания… Ему вообще не следовало замечать ее.
Он опустил глаза на спящую на его груди женщину и снова понял, что это было просто невозможно. Ни один нормальный, здоровый мужчина не смог бы пройти мимо и не заметить Шелби Хилл! Она слишком прекрасна, слишком энергична и непосредственна, чтобы не привлекать к себе внимание. А то, что она сама не знала, насколько прелестна, делало ее еще более желанной. И он понял это с самой первой встречи с ней. Ее детская наивность в сочетании с удивительной красотой притягивала мужчин как магнит.
И она привлекала его. Как и Ланса Мердока.
Вспомнив о голливудской звезде, Коди нахмурился. Ему не нравился Ланс, но против него самого он, как ни странно, ничего не имел. Все дело было в том, что он слишком интересовался Шелби. Коди отлично понимал, что он не имел на девушку никаких прав, но стоило ему просто представить себе их вместе, и он готов был убить Ланса.
Он потер переносицу, пытаясь избавиться от головной боли, порожденной долгой бессонной ночью и тягостным чувством вины. Вырвать ее из своего сердца — вот единственный выход. Она скоро устанет от ранчо, где нет больших магазинов, модных ресторанов, кинотеатров и многого другого, к чему она привыкла в своем Сан-Франциско. Город будет вспоминаться все чаще и чаще, и наконец настанет день, когда она решит уехать.
Уж лучше разорвать все прямо сейчас. Закончить их отношения, пока они не зашли слишком далеко… Черт побери, они уже зашли довольно далеко, но ничего не поделаешь. Он просто не может, не имеет права позволить им продолжаться. Иначе, если выжидать и дальше, им обоим будет потом нестерпимо больно.
Шелби пошевелилась во сне. Едва он посмотрел на нее, как тут же почувствовал новый прилив нестерпимого желания, словно что-то раскаленное коснулось его внутренностей… Но, верный данному себе слову, постарался подавить это чувство.
— Коди? — Шелби села и провела рукой по его волосам. Свежий утренний воздух холодил ей кожу, и она накинула на плечи одеяло. — Ты давно проснулся?
— Давно, — пожал он плечами. — Я вообще рано встаю.
Она потянулась под одеялом, положила голову ему на плечо и обняла его за талию.
— М-м-м… Я и не подозревала, что ночь, проведенная под звездами в компании симпатичного ковбоя, может быть так хороша.
Коди боролся с собой, чтобы не дать своим рукам обнять ее, а своим губам прижаться к ее губам… Разгоравшийся в нем огонь постепенно подчинял его себе, ослаблял сопротивление его воли.
Она коснулась губами ложбинки у основания его шеи. Кожа Коди неповторимо пахла чем-то терпким. Шелби прижалась к нему всем своим обнаженным телом.
Их разделяла только одежда, которую он успел надеть, пока она спала. Коди выругался про себя и стиснул зубы, чувствуя растущее желание.
