Вайолет услышала легкий стон и приникла к нему, полностью погрузившись в ощущения и совсем перестав трезво мыслить. Вкус его губ был похож на бренди, она почувствовала аромат его пряного парфюма. Ее тело дрожало и пульсировало. Каждая частичка ее тела готова была принять все, что он мог ей предложить.
Наконец поцелуй закончился, но Рул продолжал обнимать ее, как если бы знал, что она еле стоит из-за слабости в коленях.
Он отодвинулся и провел подушечкой пальца по ее щеке.
— Бог мой, как я хочу тебя!..
Вайолет все еще дрожала.
— Вы… ты не можешь так вести себя.
— Целовать тебя? Но я твой муж. Я могу целовать тебя, когда захочу, и более того, уверяю, что мне захочется этого довольно часто.
— Но… но…
— У меня есть тридцать дней, чтобы убедить тебя. Именно этим я и занимаюсь — убеждаю.
— Да, но я не могу… ты не можешь… мы не можем…
— Мы можем. Пойдем, моя милая женушка. Давай заберем твою кузину. Уже поздно, нам пора домой.
Вайолет сглотнула, но ничего не возразила. Она ошиблась, когда подумала, что будет в безопасности на этом многолюдном балу.
Только что она поняла, что нет такого места на земле, где бы она могла спастись от него.
Вайолет лежала на кровати и смотрела вверх, на бледно-синий балдахин. Вина тяжким грузом давила ей грудь. Она не должна была отвечать на поцелуй Рула, не должна была поддаваться его чарам. Ведь она собирается замуж за Джеффри.
О Боже, зачем она согласилась на то смехотворное предложение Рула? Но конечно, тогда это казалось верным решением, самым простым путем аннулировать их брак. Никаких адвокатов, никакого скандала, просто тихое аннулирование, на которое Рул обещал согласиться.
Она вздохнула в тишине комнаты, стараясь не вспоминать ночной поцелуй и те ощущения, которые он всколыхнул в ней. Конечно, это всего лишь физиологическая реакция. Если Джеффри поцелует ее, она почувствует то же самое.
Какой-то звук донесся до нее из-за двери. Она вскочила оттого, что резко заскрипела серебряная дверная ручка. Неужели Рул мог…
Когда Кэролайн скользнула в комнату, она расслабилась и постаралась убедить себя, что не испытывает ни капли разочарования.
— Мы не смогли поговорить после бала, — сказала Кэролайн и стремительно села на край кровати в ночной рубашке с накинутым поверх розовым шелковым халатом. В камине языки пламени лизали узловатые поленья, освещая комнату мягким желтым светом. — Согласись, все было просто чудесно!
Вайолет отпрянула назад, оказавшись в изголовье кровати.
— Возможно.
— Возможно? Боже мой, я прекрасно провела время! Я танцевала до тех пор, пока мои туфли не истерлись.
— Тебе не пришлось притворяться тем, кем ты не являешься на самом деле.
— Женой, например?
— Счастливой новобрачной Рула.
Кэролайн намотала светлый локон на пальчик.
— Мне кажется, ты понравилась его семье. Это, конечно, не имеет значения, но…
— Я хотела понравиться им. Они очень хорошие люди.
Кэролайн взглянула на нее с подозрением.
— А ты точно не хочешь дальше оставаться женой?
— Ну конечно, нет! — Она разглядывала складки атласного одеяла. — Рул имел любовницу. Ты слышала об этом?
Кэролайн вздохнула:
— Я слышала сплетни. Каждый счел своим долгом посплетничать об этом. Она была там.
— Я видела их вместе. Рул сказал, что между ними все кончено, но это не значит, что он не заменит ее какой-нибудь другой женщиной. Большинство женатых мужчин так поступают.
— Джеффри не такой.
— Я знаю.
— Тебе встретился какой-нибудь интересный человек?
— Да. Потенциальный покупатель компании. Его зовут Бертон Стэнфилд. Он уже делал предложение Рулу, но тот отказал.
— Ты спросила его почему?
— Еще нет, но обязательно спрошу. Конечно, он не может принять решение без моего согласия, даже если пожелает.
— Может быть, он просто не хочет продавать компанию. Может быть, ему нравится развивать ее.
— Как только брак аннулируют, я стану полновластной хозяйкой компании Гриффина, и я буду распоряжаться ею как сочту нужным. Я не хочу производить оружие, которое может на войне убить члена моей семьи или моих друзей.
— Все идет именно к этому. Мы собираемся совершить что-то вроде революции.
— Да. Но, как бы там ни было, Рул проделал хорошую работу, и мне интересно будет узнать его мысли насчет Стэнфилда в качестве покупателя. В то же время мне не хотелось бы тревожить его этой продажей. Мне нужно действовать осторожно.
