Кэролайн усмехнулась:
— Ты сможешь сделать это. У тебя получается все, за что бы ты ни взялась.
Это была правда, хотя в последнее время, особенно когда дело касалось Рула, она чувствовала себя не в своей тарелке.
— Я тоже встретила кое-кого сегодня вечером, — сказала Кэролайн.
Вайолет с интересом насторожилась:
— Неужели? И кто он?
— Он друг твоего… Рула. Его зовут Лукас Баркли.
— Боже мой! Надеюсь, ты шутишь! Люди сплетничали о нем не меньше, чем о Руле. О нем идет весьма дурная слава.
В свете камина Вайолет заметила на губах кузины улыбку.
— Лукас великолепно танцует, и он невероятно красив. — Она усмехнулась. — И я никогда не принадлежала к людям, которые придают большое значение сплетням.
— Лукас? Ты назвала его Лукас? Тебе следует быть осторожней, кузина. Что сказала бы твоя бабушка, если бы узнала, что ты проводишь время с повесой типа Баркли?
— Это был всего лишь танец. И разговоры о моей бабушке… Мой визит и так затянулся дольше, чем я того хотела. Я собираюсь увидеть ее завтра. Она, кстати, хочет встретиться с тобой. Поедешь со мной?
— Ну конечно.
— Она надеется, что я погощу у нее несколько недель.
Вайолет кивнула:
— Знаю, что у тебя есть обязательства. Но я ужасно буду скучать без тебя.
— Все не так уж плохо. Бабушка живет здесь, в Лондоне. Мы сможем часто видеться друг с другом.
Но Вайолет будет одна в доме Рула. А ему она не доверяет.
А важнее всего то, что она не уверена, может ли доверять самой себе.
После позднего возвращения с бала и бессонной ночи от чувства вины и переживаний Вайолет проснулась позже, чем обычно.
К тому времени как Мэри помогла ей одеться в красновато-коричневое платье на шнуровке и зачесать волосы назад в простой шиньон, ей не терпелось окунуться в день. Появившись на верхней ступени лестницы, она заметила Кэролайн, нервно метавшуюся в передней. Когда Вайолет спустилась, кузина подбежала к ней.
— Ты ведь не забыла, правда? Моя бабушка ждет нас к полудню на чай. Я не хочу разочаровать ее.
Вайолет застонала про себя. Ну как она могла забыть?! Сегодня она сопровождает Кэролайн к ее бабушке, гостит там недолго, затем оставляет кузину и пожилую женщину на более долгое воссоединение.
— Я хочу убедиться, что все устроится как положено. Если все в порядке, я остаюсь. Завтра я пришлю за вещами.
Вайолет огляделась по сторонам. Дом казался совершенно пустым, ни звука не доносилось из гостиной или кабинета. Рула нигде не было, в этом она была уверена, она всегда ощущала его присутствие.
— А где сегодня его светлость? — спросила она Хэтфилда, худого старого дворецкого.
— Лорд Рул уехал в контору «Заводов Гриффина». Там он обычно проводит все свое время.
— Понятно.
Поскольку она не смогла поговорить с ним до его отъезда, то от миссис Локхарт поедет прямиком на завод.
— Желаете что-нибудь передать ему?
— Спасибо, нет. Я поговорю с ним позже. — Она повернулась к Кэролайн. — Позволь мне захватить мою шаль, и я буду готова ехать.
Бросившись наверх, она вернулась с теплым кашемировым платком. Апрель в Англии был холодным месяцем, сегодняшний день не был исключением. Хэтфилд взял платок из ее рук и завернул ее плечи в мягкую ткань.
Кэролайн уже надела накидку. Несколькими минутами позже они наняли опрятную двуколку на углу и направились в сторону Белгрейвии, где жила бабушка Кэролайн.
Дул порывистый весенний ветер, и Вайолет порадовалась, что взяла платок. Вокруг них улицы оживленно шумели: сновали пешеходы, торговые экипажи. Мимо проехала запряженная лошадьми конка, выкрашенная в красный и желтый. Несколько мужчин сидели наверху, тогда как остальные свисали с подножек. На тротуарах играли дети, мальчишки продавали уголь и газеты.
Вскоре они достигли дома бабушки, миссис Локхарт. Это было большое каменное сооружение, за фасадом которого хорошо ухаживали. Внутри было опрятно, хотя не мешало бы все обновить. Аделаида Локхарт, добродушная пожилая женщина с вьющимися седыми волосами и такими же, как у Кэролайн, голубыми глазами, великолепно вписывалась в интерьер, и не важно было, что ковры давно вытерлись, а мебель вышла из моды.
В деньгах нужды не было. Мистер Локхарт, успешный торговец, очень много сделал для своей семьи, отец Кэролайн продолжил эту традицию, сколотив в Америке огромное состояние. Глаза Аделаиды Локхарт затуманились, когда она смотрела на внучку, которую не видела столько лет.
