Кто был наказан клеткой, тот не смел ничего требовать. С ним обращались так, будто хотели медленно замучить до смерти. Ни один узник не выдерживал заточение в клетке больше нескольких недель. А некоторые умирали по прошествии десяти–двенадцати дней.
Креол мог вынести это мучение дольше других. Но ему приходилось страдать еще и потому, что охранник клетки был особенно жесток с преступником, позволившим себе напасть на надзирателя.
– Этот меднокожий ягуар все еще жив! – с досадой воскликнул охранник, войдя на пятое утро в клетку и видя перед собой лежавшего креола.
– Дай мне веревку, охранник, и сними с меня цепь на четверть часа, – просил креол сквозь зубы.
– Дурак я, что ли? – ответил охранник. – Разве не ты растерзал надзирателя?.. Терпи, креол! Мне даже интересно, как долго ты протянешь.
– Разве ты не принес смертный приговор? – спросил Диего. – Он должен быть уже утвержден… Почему не приходит палач Лоренцо?
– Прежде ты должен раскаяться и смириться, ягуар.
– Скажи им, если они хотят видеть, как меня будет казнить палач, то пусть поспешат, или я и без палача умру здесь. Я перекусил бы себе вены, если бы мне так крепко не заковали руки и ноги. Но они не должны терять времени, если хотят увидеть Диего на эшафоте.
– Погоди, дойдет дело и до эшафота, – пообещал охранник.
– Принеси мне свежей воды, – попросил Диего.
– У тебя в кувшине еще есть вода.
Креол напряг все свои силы и опрокинул кувшин с вонючей водой.
– Ах ты, мерзкий пес! – рассвирепел охранник. – Теперь ты вообще не получишь воды!
– Знаешь, что я сделал бы, будь я свободен? – спросил креол.
– Уж ты бы выместил на нас свою ярость, бестия! – предположил охранник.
– Сперва я до конца удушил бы Рошеля, а потом – тебя!
Охранник злобно рассмеялся над бессильной яростью креола.
– Слава Богу, что есть цепи и клетки для таких, как ты, – сказал охранник и ударил креола ногой.
Этот пинок охранника неожиданно придал креолу дополнительную силу, и он вскочил на ноги, несмотря на тяжелые цепи и крайнее изнурение. Его мускулы задрожали, а кулаки побелели – так он их стиснул.
Охранник трусливо поспешил выскочить из клетки и поскорее запер железную дверь.
– Тебя только в клетке и держать, дикая бестия, – сказал он перед тем, как уйти.
В ответ Диего только заскрипел зубами.
Вечером охранник, немного приоткрыв дверь, просунул в клетку порцию хлеба, положенную каждому узнику.
Диего мгновенно набросился на хлеб, видя, как засверкали вокруг голодные крысиные глаза.
– Я сам голодаю не меньше вашего, – разговаривал с крысами Диего. – Отыщите себе что‑нибудь во дворе. Вы в гораздо лучшем положении, чем я. Вы свободны, вы можете пить воду, когда захочется… Охранник! Дай мне воды! – закричал он. – Кувшин пустой! Дай мне воды! Я умираю от жажды!..
Заснуть Диего не мог. Горло пересохло. Тело его представляло собой сплошную рану. Ночные часы тянулись для него с мучительной медлительностью.
Наконец в клетку проник слабый луч света. Скоро охранник должен принести утренний суп.
Диего считал минуты. Но вот дверь отворилась, охранник втолкнул чашку с супом в клетку и быстро закрыл дверь. Диего с большим трудом поднялся, схватил чашку с супом и с жадностью набросился на еду. Однако жажды суп не утолил. Весь день Диего мучила жажда. С наступлением вечера креолу показалось, что он слышит знакомый голос.
– Диего! – слышалось ему. – Ты еще жив?
Креола охватила радость.
– Я узнаю тебя по голосу! – откликнулся он. – Ты мой товарищ по цепи, Марсель!
– Бедный Диего, ты, вероятно, ужасно страдаешь? – участливо спросил Марсель, который воспользовался своим свободным часом, чтобы поговорить с креолом, пока поблизости нет часовых.
– Жажда, – ответил Диего, – страшная жажда!
– Я не могу подать тебе свежей воды, Диего. Но ведь охранник обязан приносить воду…
– Он хочет уморить меня, не давая мне свежей воды.
– Я донесу об этом по начальству. Это против правил!
– Не делай этого, Марсель, не навлекай на себя беды! Надсмотрщики доносов не прощают.
– Неужели ты думаешь, что я боюсь их? Нет! Я доложу коменданту…
– Ты жалеешь меня! Ты первый человек, который добр к Диего! За это я люблю тебя! Но я не могу доказать тебе моей любви и благодарности… Я не увижу больше света солнца и свободы! О, если б я уже умер! Я так жду этого часа, Марсель, – он будет для меня спасением!.. Иди! Ты не должен разговаривать с узником клетки. Если тебя увидит мой охранник, тебя накажут.
