— Я осталась в школе только из‑за того, что в третьем классе начинают учить лечению, — сказала Сента, когда они шли в коллегию. — Это очень сложно и не требует большой силы. Как все болело, а после лечения нет никакой боли.
— А мне оно недоступно, — сказал Клод. — Знакомый маг запретил мне лечить. Ты, говорит, всех поубиваешь. Я очень надеюсь, что мне здесь хоть немного помогут, а то вся моя сила пригодна только для разрушения. Могу врезать изо всех сил, а остальное получается через раз, да и то очень немногое. А ты мне недавно завидовала.
— Я тебе и сейчас завидую, — сказала она. — Клод, ты мне поможешь срезать эти патлы? У меня в комнате есть острый нож.
— Помогу, — пообещал он. — Смотри, кто околачивается возле моих дверей. И все волосы у него целые.
— Я не дурак, как некоторые, — сказал Колин, искоса посмотрев на Сенту. — Что, я не знаю твою силу? И ты сам мне говорил о сложностях с контролем. Я сразу отошел подальше, а потом рванул раньше учителей. Зато я теперь в классе один с волосами, а остальные лысые.
— Многие пострадали? — спросил Клод. — Я сам из‑за огня ничего не видел.
— Из младших — почти все, — ответил Колин, — а из старших примерно половина. А наши дурни полезли вперед. Интересно им, понимаешь, что ты еще выкинешь. Они бы успели удрать, но взялись оттаскивать младших. Из всех не пострадал только Игорь. Но он пришелец, поэтому не считается.
— У вас в классе есть пришелец? — удивился Клод.
— А чему ты удивляешься? Разве не знаешь, что все пришельцы — маги? Магия тех, кто непохож на людей, работает плохо, но остальные от нас не отличаются. У наших женщин от них даже могут быть дети. В школе таких двое, и оба сильные. Поначалу Игорь попал к профессору в Университет и хотел учить его каким‑то наукам, но оказалось, что профессору все эти науки давно известны, поэтому он больше мыл грязную посуду и подавал тапочки. А потом его на рынке увидел кто‑то из наших учителей, и теперь профессор моет свою посуду сам. Вы чем думаете заниматься?
— Очень интимным делом, — сказал Клод Колину. — Что вытаращил глаза? Сейчас я ее буду стричь налысо, и твое присутствие будет лишним.
— Ладно, милуйтесь, — сказал мальчишка, — а я пойду. Интересно будет посмотреть на всех завтра. Наверное, такого в школе еще никогда не было. Ты, Клод, как стихийное бедствие.
Они зашли к Сенте, где юноша, поминая про себя все известные ему ругательства, срезал с ее головы все, что пощадил огонь. Делать это приходилось при плохом освещении слабого магического светляка. На сильный у девушки не хватало красного потока, а у Клода его сейчас не было совсем. Да и не стал бы он творить магический светильник, потому что в нем нужно было балансировать целых три потока. Еще на площадке и без свидетелей мог бы попробовать, но не в коллегии. Нож тоже был недостаточно острым и плохо резал волосы. Кроме того, Клод страшно боялся ее поранить.
— Наверное, на этом закончим, — сказал он, откладывая нож. — Я боюсь резать ниже. Когда вырастут волосы, мы их еще раз подравняем. Давай я сейчас выполню заклинания и для волос, и для тела и пойду отдыхать.
— Давай, — покорно сказала она. — Мне закрыть глаза?
— Закрой, — согласился он. — Так, для тела запустил. Учти, что обратного пути у тебя уже нет.
— Я готова тренироваться хоть сейчас!
— Чем тренироваться, костями? — сказал Клод. — Ты сейчас и шпагу не поднимешь. Нужно подождать, пока хоть что‑то нарастет, а уже потом будут занятия. Все, для волос тоже сделал. Удивительно, но сейчас потоки хорошо управлялись. Может, это из‑за того, что нет красного? Ладно, завтра попробую поговорить с директором.
Разговор состоялся утром, когда Клод самым последним из всех отправился в столовую.
«Можно вас побеспокоить, ваша мудрость?» — мысленно обратился он к Энгелю.
«Можешь называть просто учителем, — разрешил директор. — С сегодняшнего утра ты у нас ученик третьего класса».
«Я бы хотел с вами поговорить о своей дальнейшей учебе».
«Сейчас у меня урок во втором классе, а после его окончания приходи в мой кабинет, там и поговорим».
Позавтракав, Клод направился к выходу из школы. Проходя мимо фехтовального зала, он не услышал звона шпаг и осторожно приоткрыл дверь. Занятий не было, но Якоб Эггер стоял у одного из окон. Юноша не видел, чем был занят учитель, поэтому тихонько прикрыл дверь, а потом в нее постучал. Услышав неразборчивый возглас, он вошел в зал.
