— Наверное, сейчас посмеиваются над моей безысходностью, — прошептал сам себе Лейзирович, ворочаясь на кровати и страдая бессонницей.
Он был недалек от истины. Всего час назад шантажисты разошлись по домам, а перед этим обсуждали проблему, непосредственно связанную с его персоной, а Тюлень рассказал, как вконец запугал клиента.
Когда Атаман и Диксон вошли в приемную директора мебельной базы, там никого не было.
— Семен Давидович на месте? — с сомнением спросил Алексей.
— Ваша фамилия Крутиков? — вежливо задала секретарша вопрос вместо ответа.
— Крутиков.
— Проходите, директор ожидает вас. — Она даже покинула свое привычное место и открыла дверь, услужливо пропуская посетителей в кабинет.
— А где же ваша папка? — было первое, что спросил Лейзирович после сухого приветствия кивком головы.
— Мы решили ее не продавать, — сказал Алексей, опускаясь на стул. — И настаиваем на двадцати процентах.
— Десять процентов, — предложил директор.
— Приятно иметь дело с умным человеком, — искренне улыбнулся Атаман. — И только из уважения лично к вам — пятнадцать процентов.
— Договорились!
— Не отчаивайтесь вы так. — Во время торга Диксон даже не успел вставить слова, как все закончилось. — Во всем цивилизованном мире богатые занимаются меценатством. Считайте, что…
Но Семен Давидович перебил его:
— Только не нужно читать проповедей. Жду первого числа каждого месяца.
— Это уже деловой разговор, — сказал Алексей, и посетители поднялись со своих мест. А уже у выхода из кабинета Диксон добавил:
— За нашей долей придет ваш знакомый по прогулкам с собачкой.
Таким образом, заинтересовавшись одним торговым работником, они выявили и завербовали целую сеть «налогоплательщиков», обеспечив тем самым себе безбедное дальнейшее существование. Но аппетит, как говорится, приходит во время еды, и вкусивший однажды от запретного плода на достигнутом не останавливается.
Следующей жертвой поработители выбрали начальника холодильного цеха мясокомбината Панина. Он привлек их внимание в ресторане, сжигая сторублевую купюру в окружении крепко подвыпивших женщин, которые дружно аплодировали единственному кавалеру и заискивающе смотрели ему в глаза.
Наблюдая за клиентом, выяснили, что у него две машины: ГАЗ-24 и ВАЗ-2106, а также трехкомнатная кооперативная квартира. Несмотря на то, что он был холост и жил в квартире один, у него была двухэтажная дача в престижном загородном районе, а деньгами Панин кидался открыто, не скрывая своего богатства от окружающих.
Много женщин кружилось вокруг Григория Игнатьевича в расчете выскочить замуж за тридцатичетырехлетнего состоятельного красавца. Он действительно обладал привлекательной внешностью: высокий, широкий в плечах, жгуче-черные волосы, европейского типа лицо с чуть выдвинутым вперед волевым подбородком и светло-голубые глаза, которые так притягивали женщин.
Избалованный вниманием со стороны слабого пола и частенько пользуясь этим, он все-таки встречался серьезно с одной женщиной — Ниной Крутояровой.
Полученные сведения о клиенте подчеркивали правильность выбора, но не раскрывали тайной завесы: как именно Панин делает деньги. На чем делает, было ясно — на левом мясе.
— Похоже, что все свои махинации он прокручивает на закрытой территории мясокомбината, — логично предположил Атаман.
— Нужно Тюленя устроить на комбинат, пусть разнюхает, что к чему, — высказался Диксон.
— Почему меня? — возмутился Гущин.
— Потому что мы уже работаем на заводе, — пояснил Марат. — А ты все равно без дела сидишь.
Но устроить Виктора на комбинат оказалось непростым делом, необходимо было еще найти «волосатую руку». Без блата свободных рабочих мест не было.
— Единственный вариант — проникнуть на мясокомбинат через подругу Панина, — сообразил Алексей.
— Она нас не знает. С какой стати ей помогать незнакомым? — резонно заметил Марат.
— Нужно отыскать повод. Например, завести с ней интрижку.
— Ее вполне устраивает начальник холодильника, — не остался в стороне и Тюлень. Он знал, что ему придется вкалывать грузчиком, потому как специальности у него не было.
— Можно создать такую обстановку, что она клюнет на одного из нас, — настаивал Атаман на своей версии.
