— Тогда считай, что сегодня тебе повезло и ты можешь воспользоваться моим телом, с моего же согласия. Уверяю, что будет куда приятнее, чем в прошлый раз. Вот только любви по-прежнему не обещаю.
— Ну зачем ты со мной так? Я понимаю, что у вас с Гариком произошла размолвка, и не намерен пользоваться ситуацией. — Он поднялся. — У тебя нервный срыв, завтра все образуется. До свидания. — И уже на ходу добавил: — На работу завтра можешь не выходить, даю тебе отгул.
— Подожди! — крикнула Люба, но он не среагировал. — Значит, не желаешь утешить любимую женщину. Ну и уходи! Только если ты уйдешь, я убью себя. — Последнюю фразу она произнесла совсем тихо, но именно она остановила Элькина, который уже держался рукой за ручку входной двери. Он недолго раздумывал и вернулся. Уселся на прежнее место и скомандовал:
— Наливай!
— Кто в доме мужчина? — постаралась Люба переложить эти обязанности на него.
— Я гость, — с улыбкой заметил профессор.
— Ладно. Пусть будет по-твоему.
Не привыкшая уступать Люба налила водку в фужеры и подала один Элькину.
Он с опаской посмотрел на очередную дозу.
— Еще одна штрафная?
— На брудершафт!
Их руки сплелись, и они поднесли к губам горячительную жидкость. Люба осушила фужер, бросила его о стену, и тот разбился на мелкие осколки.
— На счастье! — выкрикнула хозяйка и впилась губами в губы гостя. С каким-то неистовством начала она рвать на себе одежду, пока не осталась совершенно обнаженной. При этом она заливалась безудержным смехом. Затем она набросилась на гостя и принялась лихорадочно раздевать его.
Элькин не сопротивлялся. Его руки то и дело нежно прикасались к ее телу, все чаще и дольше задерживаясь в интимных местах.
Успокаиваясь, Люба почувствовала, что ей приятны его прикосновения, и стала отвечать на ласки партнера.
Незаметно страсть поглотила обоих, и они уже не сдерживали взаимного влечения.
Телевизор работал на полную громкость, шел концерт по заявкам телезрителей. Они не слышали и не видели, как вернулся Гарик и застыл в нерешительности в дверном проеме. Он постоял в глубоком раздумье, затем развернулся и во второй раз за вечер покинул квартиру.
Домой Игорь вернулся через трое суток, с помятым, но веселым лицом.
— Пьянствовал? — спросила жена, скользнув по нему брезгливым взглядом.
— Беспробудно! И не только пьянствовал!
Нетрудно было догадаться по его настроению, что он перешагнул барьер супружеской верности.
— Что же тогда вернулся? Соскучился?
У нее вдруг промелькнула мысль: как она вообще могла любить такого слюнтяя.
— Я тут подумал, что нам нет смысла разбегаться. Бабенка ты видная, к тому же у нас общее поле деятельности для заработков. А гулять я теперь буду, когда захочу и сколько захочу. — Он прошел в комнату не разуваясь и плюхнулся в кресло, закурив сигарету. — А знаешь? Оказывается, женщины меня еще любят, — прихвастнул он.
— Не тебя, а твои набитые карманы, — заметила Люба, не глядя в его сторону.
— Пусть так, хотя это вопрос спорный, — ответил он, выпуская дым.
— Я не намерена обсуждать твои амурные дела и спорить. Единственное условие, чтобы ты не прикасался ко мне.
— Даже так! — В этот раз Гарик не собирался сдерживаться. — А профессору, значит, можно?!
— Так тебе уже все известно? — Любе не хотелось выяснять подробности, ее не интересовал источник его осведомленности. — Тем лучше! Только как мужиков я вас ставлю в один ряд. Вы оба меня не интересуете.
— А мне показалось, что тебе пришлись по вкусу лобзания престарелого поклонника. — На лице мужа блуждала злорадная улыбка. — Ты так стонала!
— Значит, ты все видел? Как же я сразу не догадалась. — Люба подошла к журнальному столику, который располагался рядом с креслом Игоря, и взяла сигарету. — Это в твоем стиле. Вместо того, чтобы выставить любовника за дверь, ты сам трусливо бежал. — Она щелкнула зажигалкой. — Слюнтяй!
— Это уже слишком! — Игорь вскочил с кресла, схватил жену за руку и вывернул ее за спину. — Это из-за тебя я таким стал! — прокричал он ей в самое ухо.
Люба выронила сигарету на палас.
— Отпусти! Больно!
— Потерпишь, — процедил супруг сквозь зубы. — Тебе же не нравятся слюнтяи. А теперь слушай внимательно и запоминай. Я бы тебя бросил, но мы крепко повязаны. Поэтому отныне будешь меня слушаться и делать то, что прикажу. И первым делом прекратишь шашни с профессором. А до тех пор, пока ты моя законная жена, я не стану спрашивать, когда можно прикасаться к тебе. — И он задрал подол ее халата. — Я ясно выражаюсь?
