— Не спеши, — удержал ее мужчина за локоть. — И, если можно, не «выкай» мне.
— По-моему, я не давала повода для сближения, — высвободила руку женщина.
— Я только хочу, чтобы ты меня выслушала.
— Гарику не понравится это, — предупредила Люба.
— Кто знает? — неопределенно ответил собеседник.
— Что ты имеешь в виду? — перешла она наконец-то на «ты».
— Я хочу, чтобы ты только выслушала меня, — повторил Абрам Семенович.
— Мы уже все выяснили в свое время, и я не горю желанием возвращаться к прошлому, — жестко сказала Казакова.
— Я не буду бередить старые раны. Обещаю. Лишь хочу загладить свою вину.
— Каким образом? — скользнула в ее словах легкая ирония.
— У меня есть для тебя выгодное предложение, но, похоже, ты не настроена его спокойно выслушать. Может быть, перенесем встречу?
— Очередная уловка? — Она не знала: верить ему или нет.
— А что, собственно, ты теряешь? — резонно заметил Абрам Семенович. — Понравится моя идея — будем сотрудничать, нет — разбежимся. Она, конечно, авантюрная, но очень выгодная, — подчеркнул он еще раз.
Люба начала заинтересовываться.
— И я могу посвятить в нее мужа?
— Безусловно. Только сначала мне бы хотелось все обсудить с тобой.
— Хорошо. Встретимся в кафе «Зодиак». — Она скользнула взглядом по наручным часам. — Ровно через час.
— За тобой заехать?
— Не нужно, тут совсем рядом. — И она выскользнула из машины.
Люба примеряла перед зеркалом темно-фиолетовое, блестящее вечернее платье. Она давно не надевала его — не было повода, хоть оно очень ей шло. Последние несколько лет они с мужем вообще никуда не выходили: работа — дом, дом — работа, по выходным — телевизор. Игорь сегодня заступил на суточное дежурство. Женщина понимала, что поступает по отношению к нему по меньше мере непорядочно. Но ей почему-то нестерпимо захотелось показаться на людях.
— В конце концов, я сама ему обо всем расскажу, — оправдывалась она вслух, накладывая тени. — Конечно, он не придет в восторг от того, что я встречалась с Элькиным. Но ведь не исключено, что у него в самом деле окажется выгодное предложение. А от выгоды в наше время только идиоты отказываются. — Она накрасила губы не слишком яркой помадой и отложила ее в сторону. — Все! Хватит! Решила так решила.
Казакова вошла в зал «Зодиака» и осмотрелась. Абрам Семенович занял столик в левом углу, с противоположной стороны от эстрады. Задорная танцевальная музыка местного ансамбля невольно заставила вспомнить студенческие годы.
— Вы не меня ждете, молодой человек? — пошутила Люба, обращаясь к Элькину. Тот улыбнулся, встал и, как галантный кавалер, услужливо отодвинул стул, предлагая даме сесть.
— Если бы я и ждал кого-нибудь другого, то, увидев вас, не посмел бы в этом признаться, — принял мужчина игру. — Кстати, это платье великолепно!
— Благодарю, сударь. — Казакова сознавала, что они дурачатся, но ей это нравилось. Именно о светской жизни она и мечтала.
— Что будет заказывать дама?
— Мне все равно, на твое усмотрение.
Целый час они пили шампанское, разговаривали на отвлеченные темы, профессор даже один раз пригласил свою бывшую студентку на медленный танец, и та не отказалась. Затем он сделал первый намек.
— Люба, ты очень привлекательная женщина, и я вижу, что тебе нравится блистать в обществе.
Она намеревалась перебить его, но он, выставив руку ладонью вперед, остановил ее.
— Это естественное желание. И кто, если не ты, заслуживает такой жизни? Страна катится к капитализму. Уверен, что в ближайшем будущем Советский Союз развалится.
— И что же тогда будет? — недоверчиво спросила Люба.
— Вместо одной огромной державы образуется множество отдельных государств. Ты зря улыбаешься. Это не только мое мнение. Я часто бываю в столице, и такого же мнения придерживается немало влиятельных людей. Но я пригласил тебя не для того, чтобы разглагольствовать о политике. Просто нужно ловить момент. Тот, кто сейчас успеет сколотить капитал, в дальнейшем получит возможность удвоить, утроить, а может быть, и удесятерить его. Нужно пользоваться всеобщей неразберихой. Самые большие состояния сколачивались во время войн и разрухи.
