— Ты, говорят, побудешь здесь три месяца? — продолжал он. — Разве ты больше не хочешь работать?
— Ни за что на свете!
— Почему?
— Слушай, я не буду стесняться с тобой! Вижу, что тебе уж больно хочется узнать, в чем дело, но ведь ты никому ничего не скажешь?
— Зачем мне болтать? Пускай другие тебя сами спросят, если им это интересно!
— Совершенно верно! Так вот, видишь ли, в чем дело: я до сих пор, собственно, только и делал, что прожигал жизнь. Это стоило мне довольно много денег. Отец не давал и я залез в долги! Старик несколько раз платил эти долги, но недавно собралась такая сумма, что старик отказался платить дальше! Он, правда, уплатил еще раз, но заявил мне, что мне остается выбрать: либо навсегда уйти из дома и лишиться наследства, либо доказать ему, что я тоже умею работать! Я, конечно, предпочел последнее, так как не хотел, чтобы он меня прогнал, как собаку! А отец придумал коварный план. Он задумал отдать меня не в контору, как я предполагал, а на фабрику в качестве простого рабочего! Таким путем отец надеялся меня исправить!
— Что ж, старик прав! — заметил Марк Гоуленд.
— Отец мой, — продолжал Боб, — давнишний знакомый Кроминга; он к нему и обратился. А так как тут вчера произошло несчастье, то он взял меня с собой сюда, чтобы я поработал на освободившемся месте месяца три! Отец нанял нижний этаж одной из вилл на лучшей улице и там живет. Он богат, у него постоянно в бумажнике не менее тридцати тысяч долларов! Их-то он и хочет подарить мне, если я проработаю успешно три месяца и кроме того он обещает сделать меня тогда своим единственным наследником! Понятно, что при таких обстоятельствах мне только остается работать, иначе я лишусь не только тридцати тысяч долларов, но и всего состояния!
— Да, ты прав! Приятная перспектива получить через три месяца такую сумму! Я бы тоже не отказался от этого! Неужели твой отец постоянно носит при себе такие деньги?
— Конечно! Он мне показывает их каждый день!
— И вы оба живете на улице Принца?
— Да, на вилле № 27! Не правда ли, ведь редко бывает, что простой рабочий живет на роскошной вилле?
— Да, это прямо завидно!
— Как тебе сказать! Неужели ты думаешь, что мне приятно стоять здесь и работать? Отец наложил на меня уж очень строгое наказание!
— Но оно пойдет тебе впрок, в этом я уверен!
— Но мне работа не по вкусу!
— Смотри только не попади в машину! Вчера уже один таким образом погиб здесь!
— Слыхал! — отозвался Боб. — Но я буду осторожен!
Тут подошел мастер Мильман и с оттенком упрека сказал:
— Должен вас просить, мистер Тост, взяться за работу, а не болтать зря! Раз вы находитесь здесь, то и должны работать! Ваш отец дал мне поручение следить за тем, чтобы вы исполняли ваш долг и не бездельничали!
Боб проворчал что-то, но начал возиться у одной из машин, злобно взглянув на Мильмана, который прочитал нотацию и Гоуленду.
Тот тоже злился, но ничего не ответил; а когда ушел Мильман, он крикнул Бобу:
— Не обращай на него внимания! Этот Мильман — дурак, а мы с тобой все-таки будем делать то, что нам нравится!
Боб кивнул головой и с недовольным видом повозился у машины.
Он вздохнул с облегчением, когда, наконец, послышался обеденный гудок.
— Слава Богу, перерыв! — шепнул он Гоуленду. — Вот полдня уже и прошло!
Надев шерстяную куртку, он вышел из фабрики вместе с другими рабочими.
К нему присоединился Марк Гоуленд.
— Нам с тобой по пути! — обратился он к Бобу. — Моя дорога ведет через улицу Принца!
Это не соответствовало истине, так как улица, на которой жил Гоуленд, находилась совершенно в другой части города. Но Боб не подал виду, что знает это.
По дороге они болтали о разных пустяках, а когда они завернули на улицу Принца, Боб сказал:
— А вон отец ожидает меня у дверей! Он с нетерпением ждет моего возвращения и первым делом спросит, как мне все понравилось! Придется притворяться и говорить, что я в восторге от работы!
И, действительно, у калитки виллы № 27 стоял почтенный старец, которого изображал Нат Пинкертон. Завидев Боба, он пошел ему навстречу.
— Вот и ты, Макс! — воскликнул он. — Ну, как дела?
— Недурно, отец! Работа доставляет мне удовольствие и я думаю, что я с ней справлюсь!
