— Вот оно что! — воскликнул полицейский врач. — Я еще не дошел до этого места! И вы полагаете, что это следствие ранения каким-нибудь оружием?
— Взгляните только на эту густую сеть точек, — ответил Пинкертон, — чтобы по ним вывести вполне определенное заключение!
— Но ведь он был вполне одет, так что убийце пришлось бы, чтобы убить его, завернуть ему предварительно рукав, между тем как этого мы не видим. Он заметил бы вовремя, в чем дело; много проще было бы нанести ему рану в другом месте! Во время объятия она могла свободно ранить его в затылок!
— Я уже обратил ваше внимание на то, — возразил Пинкертон, — что крошечные ранки находятся на весьма близком расстоянии одна от другой! Несчастный был убит живым оружием!
— Живым?
Присутствовавшие в изумлении переглянулись, а полицейский врач воскликнул:
— Вы говорите о змее?
Нат Пинкертон кивнул головой.
— Я твердо убежден, что это была именно змея! — проговорил он. — Она заползла ему в рукав и там укусила его! Впрочем, я припоминаю, что несколько недель тому назад произошел аналогичный случай в городе Колумбусе. Там тоже вошли в гостиницу «Вашингтон» господин с дамой, взяли комнату и пообедали. На другое утро господин был найден мертвым и ограбленным, а женщина бесследно скрылась. Там даже не было замечено, что она ушла среди ночи!
— А как было совершено убийство? — спросил полицейский врач.
— Тамошний врач тоже дал заключение об отравлении. Женщина была не в сером, а в черном пальто и тоже была под вуалью, так что лица ее никто не видел!
— И вы полагаете, что тогда и теперь убийцей была одна и та же женщина?
— Наверняка! Это очень опасная женщина, достающая себе средства к жизни убийствами. Я, конечно, приму все зависящие от меня меры, чтобы возможно скорее задержать ее, иначе она погубит не одну еще жертву!
— А расследование убийства в Колумбусе вы не взяли на себя?
— Не мог! Я в то время, вместе с моим первым помощником, находился по неотложному делу в Новом Орлеане и у меня не было времени!
— Жаль! Быть может, эта женщина теперь уже сидела бы за решеткой и этот несчастный был бы жив! — заметил инспектор Мак-Конелл.
Нат Пинкертон начал осматривать комнату.
С ковра он поднял несколько каких-то зеленых, сверкающих блесток.
— Зеленые блестки, которыми, вероятно, было вышито платье этой женщины, — проговорил он. — По-видимому, она и наружным видом старалась походить на змею!
Под столом сверкал какой-то маленький предмет. Сыщик нагнулся и поднял его.
Это был маленький гребень, усыпанный сверху рубинами.
Не говоря ни слова, Пинкертон положил гребень в карман.
Осмотр не дал больше никаких результатов, хотя Пинкертон с обычной тщательностью обыскал все углы комнаты.
Наконец, он внимательно осмотрел руки убитого и пробормотал:
— Так я и думал! У нее были крашеные волосы; в другом месте она появляется, наверное, в виде белокурой красавицы!
Когда Пинкертон закончил свой осмотр, раздался стук в дверь. В комнату вошел сильно взволнованный официант.
— Там внизу, — проговорил он, — пришла какая-то дама, которая называет себя мистрис Гуггинс из Питтсбурга! Она страшно волнуется и требует, чтобы ее допустили к ее покойному мужу!
— Неужели она осмелилась снова явиться сюда? — воскликнул Мак-Конелл.
— Просто невероятно! — изумился врач.
Но Нат Пинкертон обратился к официанту и сказал:
— Проводите эту даму сюда немедленно!
Затем он произнес:
— Эта дама ничего общего не имеет с убийцей! Она настоящая супруга убитого, а убийца не кто иная, как красивая искательница приключений, заманившая несчастного в свои сети!
Спустя несколько минут на пороге появилась стройная дама в черном платье. Лицо ее было мертвенно-бледно, она дрожала всем телом. Блуждающим взором она обвела всех присутствующих.
— Где мой муж? — с трудом проговорила она.
Нат Пинкертон приблизился к ней и проговорил:
— Мужайтесь, сударыня! Вас постиг жестокий удар, но я буду просить вас по возможности сохранить спокойствие! Вам придется дать некоторые важные указания.
— Неужели прибавления сегодняшних газет сообщили правду? — воскликнула она. — Неужели мой муж был здесь с какой-то дамой в сером дорожном пальто и был ею убит?
