Он быстрой походкой направился вглубь кладбища, раздвигая кусты. Начинало уже темнеть и нужно было очень хорошо знать дорогу, чтобы не сбиться.
Жерар остановился около склепа, на котором была надпись:
«ІСІ GIT MARGVERITTE FREDOLE,
MORTE LE IIVIII MARS IVIIIVIIIV, AGEE IIIVII ANS.
О VOVS GVI PASSEZ DANS СЕ LIEV, PRIEZ POVR ELLE».
PEVT ETRE ISI POVR VOVS LA PLACE EST PREPAREE,
FOVLER AVEC RESPECT CETTE FERRE JACREE[2].
Стукнув условным сигналом, он вошел внутрь.
— Все здесь? — спросил Жерар.
— Все, — господин Жерар.
— Через час вы должны перебраться ближе к тюрьме и укрыться за склепом Баржинского. При малейшей попытке часовых заглянуть в тюрьму, вы стреляете.
— Что же нам делать этот час?
— Сидеть здесь, — сказал Жерар.
— Я должен сказать, — обратился один из восьми, — что мимо нашего убежища несколько раз прошел какой-то человек. Есть основание полагать, что это — полицейская ищейка, и что наше пребывание небезызвестно Мору.
— Ты всегда рисуешь себе все в мрачных красках, Поль, — сказал Жерар. — Огюст Мор охотится за нами по улицам Парижа.
— Ну, а если наше пребывание здесь известно полиции и на нас сделают нападение, — что тогда предпринять? — настаивал Поль.
— Не дать им сделать ни единого выстрела, связать их, а самим перебраться ближе к тюрьме.
— Но это невозможно, — возразил Поль.
— Поль, тебе известно, что возражений я не терплю. Делай так, как тебе приказывают, — резко сказал Жерар и добавил: — Сейчас тридцать минут девятого. В десять с половиной вы должны быть у склепа.
С этими словами он вышел из склепа и направился обратно.
— Доложите настоятельнице, что пан Баржинский желает ее видеть.
— Она сейчас никого не принимает.
— Передайте, что я не решился бы ее беспокоить, если бы не одно очень важное обстоятельство, которое заставляет меня немедленно уехать из Франции на родину в Польшу.
Монахиня удалилась.
Через некоторое время она вернулась и повела Жерара к покоям Эвелины.
Жерар вошел в келью. Из окна был видев склеп его мнимого отца.
— Я не ошибся, когда думал, что эта келья принадлежит настоятельнице, — решил он.
— Я никого не принимаю в это время, — сказала настоятельница, — но у вас очень важное дело, как мне передали.
— Совершенно верно, — с легким поклоном сказал Жерар. — Меня вызывают телеграммой из Франции, а склеп отца нуждается в поправке. Я просил бы об одолжении исправить его в мое отсутствие.
— Сообщите, в чем должна состоять поправка склепа и оставьте только на расход денег.
Жерар отсчитал десять тысяч франков и передал настоятельнице.
— О, это слишком много, — запротестовала она.
— Я просил бы вас то, что останется, употребить на нужды монастыря.
Расположив таким образом в свою пользу настоятельницу, Жерар выразил удивление по поводу того, что в женском монастыре солдаты.
— Если бы вы знали, какое несчастие постигло нас, — со вздохом сказала настоятельница.
— Что такое?..
— Какая-то особа не так давно выразила желание постричься. Ее оставили на послушание и поручили попечениям одной пожилой сестры. Через некоторое время сестре стало казаться поведение ее подозрительным.
— Что же она за ней заметила? — сказал Жерар с притворным интересом.
— Она всю ночь занималась рисованием монастырских стен!
— Скажите пожалуйста! — изумился Жерар. — Зачем же ей это?
— Бог ее знает… А недели три тому назад я легла спать не замкнув на ключ своей кельи. Вдруг ночью слышу шорох… Вскакиваю и вижу, что она загородила меня от света ширмой, а сама роется вот в этом сундучке.
— Что же она там искала?
— И сама не знаю. В нем нет ничего ценного, но им я очень дорожу, потому что он достался мне в наследство от моей предшественницы — покойной настоятельницы Ма-дэлены.
— Если я не ошибаюсь, она была в миру Маркиза Дэнье, сестра известного Франсуа Дэнье?
— Да. Он блистал еще при дворе Наполеона III.
— А вы разве слыхали о нем? — заинтересовалась настоятельница.
— Это друг моего отца, который оказал мне незабвенную услугу. Однако, мы уклонились в сторону… Что же сделали вы?
— Я выписала Шерлока Холмса, но он не мог явиться сюда, потому что пострадал при крушении поезда, но Мор, помощник начальника Парижской сыскной полиции, узнал все же, что мнимая монахиня — сообщница известного преступника — Мишель Жерара.
