Инспектор весьма обрадовался, когда увидел Ната Пинкертона и горячо пожал ему руку.
— Я сильно беспокоился за вас! — произнес он. — Ведь со вчерашнего вечера от вас не было никаких известий! Я искал вас после обеда в горах, но не нашел нигде и следа, и вы поймете, что я сильно волновался! Если бы вы не вернулись до завтрашнего утра, то я вызвал бы по телеграфу ваших помощников, а сам взял дополнительный отпуск и не ушел бы отсюда, прежде чем не выяснил, что с вами случилось!
— Я от души благодарен вам, мистер Мак-Конелл! — ответил Нат Пинкертон, которого чрезвычайно радовало теплое участие инспектора.
Затем он в кратких словах рассказал, что с ним было и как он уже поймал сообщника преступника.
Мак-Конелл и железнодорожный сторож слушали его в изумлении.
Окончив свой рассказ, Пинкертон тотчас же отдал необходимые распоряжения и попросил Мак-Конелла отправиться на другую сторону туннеля.
Инспектор тотчас же ушел, а сыщик занял место у самого входа, поставив сторожей в некотором отдалении.
Полагая, что преступник явится именно с этой стороны, он внушил сторожам не подавать никаких признаков жизни, когда явятся какие-нибудь незнакомцы, а спокойно пропустить их и явиться лишь по свистку.
Оба сторожа, конечно, были вооружены. У каждого из них было по два револьвера и по одному зажженному, но закрытому фонарю.
Ночь была дивно хороша. На небе сверкали мириады звезд, с юга дул теплый ветер.
Пинкертон и сторожа стояли в темных местах. Луна освещала рельсовый путь.
Проходил один час за другим. Никого не было видно. На другой стороне, где находились Мак-Конелл и два других сторожа, тоже было тихо.
Прошла полночь, настал уже первый час ночи, — а никто еще не показывался.
Пинкертон забеспокоился. Неужели Билль заподозрил что-нибудь? Неужели он подслушивал у будки Гранджера, когда сыщик поймал Сартера? Знал ли он, что сыщику удалось уйти из пещеры и что он находится теперь здесь?
Мысли эти беспокоили Пинкертона.
Если преступник намеревался отвинтить рельсы, то ему надо было торопиться начать свою работу, так как отвинтить заржавевшие винты было нелегко и это требовало усилий и времени.
Пинкертон заглянул в туннель. Неужели преступник находился уже там? Каким образом он ухитрился прокрасться в туннель с другой стороны, несмотря на расставленных там людей?
Сыщик был уверен, что с этой стороны он никоим образом незаметно не мог проскользнуть.
Была уже половина второго и скоро должен был появиться поезд, на который преступник намеревался произвести покушение.
Пинкертон приложил ухо к рельсам: они тихо звенели, — значит поезд уже приближался.
Сыщик не утерпел и, встав, прокрался к темному туннелю.
Медленно, шаг за шагом, пробирался он вперед и вдруг остановился.
На середине туннеля он услышал какой-то звенящий звук.
— Успел-таки! — невольно вскрикнул Пинкертон и моментально засветил фонарь.
В одном из углублений скрылась какая-то белая фигура. Поперек рельс лежал какой-то темный предмет.
Пинкертон подходил все ближе и ближе. Поезд каждую минуту мог появиться в туннеле. Надо было во что бы то ни стало убрать тот предмет, иначе крушение было неизбежно.
Дойдя до середины туннеля, Пинкертон увидел, что поперек пути лежит тяжелая рельса. Поезд так или иначе должен был потерпеть крушение, так как, если бы даже паровоз первым натиском отбросил рельсу, она неминуемо должна была удариться об стену и рикошетом снова упасть на путь.
С другой стороны туннеля послышался грохот приближавшегося поезда. Видны были уже фонари паровоза.
Пинкертон пришел в лихорадочное состояние.
Он схватил тяжелую рельсу и хотел отбросить ее в сторону, но вдруг услышал шорох. Он поднял фонарь и увидел перед собой страшное привидение.
Времени терять было нельзя, так как иначе все погибло. Паровоз подходил все ближе и ближе; глухо грохотали колеса.
Привидение протянуло правую руку к Пинкертону. Огненные глаза паровоза появились у входа в туннель. Нат Пинкертон страшным ударом кулака отшвырнул привидение в одно из углублений в стене, бросил фонарь и со страшной силой рванул рельсу. Он бросил ее на шпалы вдоль пути и в тот же момент лег плашмя между рельсами.
