— Все кончено, — произнесла Карина вслух.
— Вы про исход Битвы? — тут же отозвался Кристофер. — Конца — нет, просто отодвигается начало.
Карина, не отрываясь, смотрела на своего спутника: «Между катастрофой прошлого и катастрофой будущего — любовь. Да, Бог с ним, в конце концов, с этим Путешествием! Мир нам уже не спасти. Странное облегчение… Можно никуда не спешить. Это бессмысленно. Призывать к Битве — не порядочно… Все кончено… Но, зато, сейчас я рядом с Крисом…»
Они ехали по лесам и долам. В новом королевстве первая же селянка опознала в них иностранцев.
— Вы, наверно, к нашему королю?! — сказала она. — Езжайте, милые, прямо по этой дороге, выложенной красным кирпичом. Она и приведет вас к дворцу. За недельку доберетесь.
— А что за человек ваш король? — спросила вдруг Карина.
Лицо селянки засияло как солнце:
— Лучшего человека, чем Алик Гьергивич, на всем свете не сыскать! А какой педагог! Я училась на его курсе. Остроумный, добрый, талантливый. Сыночек у него — просто гений! А внучки — такие лапушки! Ну, вы поезжайте, сами все увидите! Привет ему передавайте от Веты Кукушевич!
Пообещав все исполнить, путешественники двинулись дальше. Однако как только женщина скрылась из виду, Карина свернула Земляничку с кирпичной дороги.
— Что вы делаете? — не понял Кристофер.
— Мы не поедем к Алику Гьергивичу, — хмуро сказала путешественница. — Мы приносим королям одни несчастия.
И Карина поскакала прочь. Крис не стал ей перечить. Он давно отдал всю инициативу своей спутнице. К вечеру того же дня путешественники въехали в обширное поселение. Солнце мягко подсвечивало стволы сосен. Дачные участки, утопающие в зелени, были отгорожены символическими заборами. Своя жизнь царила в них. Где-то играли в прятки, и до путешественников донеслось торжествующее: «Палы-выры за себя и за всех!!!» С мягким пружинистым звуком летал волан между невидимыми игроками в бадминтон. Бренчала гитара. Во всем чувствовалась благодать. Даже улицы носили уютные названия: «Садовая», «Парковая», «Бирюзовая». Разморенные, путешественники ослабили бдительность…
Не успели Карина и Кристофер въехать на пересечение со следующей улицей, как две девочки, гнавшие на странных двухколесных приспособлениях, выскочив из-за поворота, налетели на них. Ржание вставших на дыбы лошадей смешалось с детскими криками и звоном велосипедов. Сзади по улице, размахивая руками, бежала третья.
Всадники соскочили на землю и поспешили к детям. Девчушка в шортиках и кофточке, болезненно морщась, потирала темечко. Вторая в коротеньком платьице, тихонечко подвывая, держалась за правую руку, культей свисавшую вдоль тела. Крис приблизился к ней, но девочка с ужасом отшатнулась.
— Не бойся! — сказала Карина мягко. — Мы врачи. Дай только посмотреть, что там у тебя.
Девочка позволила молодой женщине прикоснуться к себе. Под напряженным взглядом Кристофера, Карина изучала руку пострадавшей.
— Тебя как зовут?
— Пуня.
— А меня Карина.
Пальцы приобрели удивительную чувствительность, они словно «видели», что творится в маленьком тельце.
— У тебя перелом, вернее трещина в плечевой кости, — сказала Карина.
— Что!!! — возопило одновременно три детских голоска.
Пуня заплакала. Карина нежно обняла ее и беспомощно обернулась к Кристоферу.
— Да, — сказал он, соглашаясь с только что поставленным диагнозом. — Придется наложить гипс. А ты не покажешь, что с тобой произошло?
Крис обратился к девочке в шортиках, которая все еще держалась за голову. Та послушно приблизилась к Карине. Королевна развела каштановые пряди Ксюши.
— Надо промыть ссадину и помазать зеленкой, — сказала она.
Крис уже раскрыл саквояж. Немного робея, Карина взяла из него все необходимое.
— Как тебя зовут? — обратилась она к третьей девочке, бывшей, судя по всему, старшей. — Где ваша мама?
— В городе, — сказала Шуша. — Мы на даче с бабушкой и дедушкой.
— Надо все им объяснить, — серьезно сказал Кристофер. — Где вы живете?
Сестрички махнули в сторону забора, перед которым гоняли наперегонки. Дом был большой, разлапистый, разделенный, по всей видимости, между несколькими хозяевами. Одна его часть была каменной, другая деревянной. Стройная башня поднималась кверху тонким шпилем, на который был насажен желтый игрушечный утенок. В башне находилась открытая терраса, а застекленная шла под основным скитом крыши. Впрочем, тот ряд окон с улицы виден не был. Он предстал перед глазами путешественников, когда девочки открыли незапертую калитку, и все вошли на заросший участок.
