Над вольной Невой. От блокады до «оттепели» - страница 76
Посетители реторана «Нева» (1966, Ленинград, Ширман М. А., ЦГАКФФД СПб Ар 146197)
Валентин Тихоненко:«Все очень было дешево: одному нормальному человеку, который не обжора какой-нибудь, чего можно было взять на тридцатку в „Астории“? Можно было взять вазочку кетовой икры, это полстакана, 2 р. 70 коп. Столько же стоила вазочка белых грибов, причем каких белых! Каждый как на токарном станочке выточен, это же „Астория“. За этим следовал, допустим, ростбиф по-английски — это великолепная вырезка, зеленый горошек, картошечка, огурчик. Гарнир можно было заказывать, маслинок там, корнишончиков. Пил чисто ритуально. Если водочки — то сто граммов, не больше. Шампанского, правда, брал бутылку. Она стоила, кажется, три рубля. Я давал червонец. Это были хорошие деньги. Надо сказать, что официант того стоил, он был очень вежливый, очень внимательный, как родного тебя обслуживал, спрашивал внимательно, он говорил: „Сейчас вот только приготовили, сейчас вот прямо с плиты принесу, корочка румяная“».
Евгений Рейн:«Любил кабаки, любил выпить и закусить, причем вкусно, рано оценил всякие осетрины, салфеточную икру. Это когда салфетку смачивают в рассоле, заворачивают в нее свежую икру и стягивают, такая моментально просоленная икра — самая вкусная. Мы заказывали водок и коньяков и что-то изысканно-рыбное — миног, угрей, раков (кстати, в двух видах: раков натуральных и суп из раковых шеек — вещь невероятного достоинства). А на второе — осетрину на вертеле и стерлядь кольчиком».
Григорий Ковенчук:«А жульен из грибов, из курицы стоил какие-то копейки. Шестьдесят, вот что-то так. Может, память у меня плохая стала, но я помню, что на пять рублей, на шесть можно было втроем хорошо посидеть. С водкой и с горячим».
Анатолий Белкин:«Отбивные бараньи котлетки на косточке стоили большие деньги, больше рубля. Но если ты приходил с дамой туда, то уж она твердо знала, что ты успешный человек».
Александр Колкер:«Меню наше было постоянным и неизменным, мы брали две порции гурийской капусточки, это было недорого, знаете, такая со свеклой приготовленная красная капуста, одну порцию красной икры, два цыпленка табака, пол-литра водки и бутылку минеральной воды, это было неизменно, это была наша партитура».
Александр Кудрявцев:«Я брал малосольную семушку, да, и с блинами все это дело. Это у нас был первый вариант. Блины в разных вариациях, с икрой, и с рыбой, и со сметаной, и с маслом. Потом я на первое брал уху по-ростовски, тоже прекрасно, я любил. Ну а второе я практически не брал, и ещё бутылку шампанского».
Гостиница «Европейская» стала для новых ленинградских прожигателей жизни плацдармом в познании ресторанных обыкновений.
Ресторанное Эльдорадо — «Средний зал Филармонии», как шутя называли «Европейскую», расположенную географически между Большим и Малыми залами, — включало ресторан «Крыша», открытый в 1908 году, с замечательным видом на площадь Искусств. Побывавший там одним из первых Александр Блок писал: «Завтракали на крыше Европейской гостиницы… там занятно: дорожка, цветники и вид на весь Петербург, который прикидывается оттуда Парижем, так что одну минуту я ясно представил себе Gare du Nord[7], как он виден с Монмартра влево…»
Когда в 1960-е в Ленинград приезжали знаменитые москвичи — Евтушенко, Ахмадулина, Аксенов, они сразу шли на «Крышу», зная, что встретят там коллег по цеху, да и вообще умных и свободолюбивых молодых людей.
Валерий Попов:«„Крыша“ — это, наверное, лучшее, что было в жизни, потому что прийти и увидеть всех, всех, всех друзей веселыми, красивыми, подвыпившими за роскошными столами… Там, вино, миноги, лобио, шашлык всегда, это норма была. То есть за шесть рублей там можно было вполне погулять с девушкой. Мы застали эпоху свободы и тоталитарных жестких цен, вот так и разгулялись. Цены были замороженные, а мы уже размороженные. Казалось, что жизнь прекрасна. Легкомысленные, знаменитые… Заряд, полученный в этом кусте учреждений питания, был очень сильным. Позвал я в гости Горина, Арканова и Розовского. Пошел на „Крышу“ купить соку. И там сидел Василий Аксенов с Асей Пекуровской, такая была знаменитая красавица, бывшая жена Довлатова. В это время она жила с Васей Аксеновым. Пришли ко мне домой на Саперный, и на следующее утро снова оказались в „Европейской“, то есть это был в полном смысле штаб, клуб, все что угодно. Все знали, где найти себе подобных».
