Над вольной Невой. От блокады до «оттепели» - страница 66
Михаил Астраханов:«Один раз кто-то поставил в радиоузле школьном пленку „Istanbul“. Очень хорошая мелодия, она потом в спектаклях использовалась, но тогда запрещенная. И вот радиоузел на ключ закрыли, убежали, гремят колокольчики по школе, а директор такая, мы ее звали Коробочкой, невысокая, прыгает и пытается вырвать этот выключатель, чтоб музыка прекратилась, хотя бы по этому этажу. А мы делаем вид, что не видим. Надо помочь, конечно, как хорошим ученикам, а мы вот буквально злорадно: „Вот, наша музыка!“».
Татьяна Дервиз:«Молодой человек, воспитанный, когда приглашал танцевать, подходил, и это было абсолютно прилично, в правилах школьного хорошего тона, спрашивал: „Стилем ходишь?“, и если получал утвердительный ответ, тогда значит все, танец состоялся».
Джаз стал доступнее с наступлением в стране оттепели. Уже в 1957 году на Московский фестиваль молодежи и студентов приехали настоящие европейские джазмены.
Георгий Васюточкин:«К нам в Ленинград приехал настоящий джазовый оркестр под руководством 25-летнего Мишеля Леграна. Всё, джаз проник к нам, он почти разрешен…»
Дворец культуры имени Горького находился на окраине Ленинграда. Но в середине 1950-х здесь появилось метро, и дворец стал модным среди прогрессивной молодежи. И вот в 1958 году сюда, можно сказать с улицы, пришла группа молодых людей, которая предложила организовать клуб под названием «Д-58» или «Джаз-1958».
Очередь за билетами на концерт джаз-оркестра Бенни Гудмана (1962, Ленинград, Овчинников В. К. ЦГАКФФД СПб Ар 236082)
Владимир Фейертаг:«Заведующий массовым отделом говорил: „Почему именно джаз, почему не песню? Давайте сделаем песенный клуб. Давайте сделаем клуб любителей советской эстрадной музыки. А вот вы любите джаз. Вы что, любите только американскую музыку?“»
Джаз в те годы — искусство не вполне разрешенное, но и не до конца запрещенное. Окраинная молодежь хотела слушать джаз. Эти молодые люди производили симпатичнейшее впечатление. И дирекция дворца в итоге дала разрешение. Так в Ленинграде появился первый самостоятельный джаз-клуб.
Георгий Васюточкин:«Заговорили, что нужно бы клубу „Д-58“ собрать собственный оркестр, чтобы репетировали ребята, чему-то учились. И тут выступает один из учредителей этого клуба Вадим Дмитриевич Юрченко и говорит: зачем собирать и искать чего-то, когда есть готовый оркестр, который играет диксиленд».
Александр Усыскин:«Шел 1958 год, появились Всеволод Королев и Борис Локшин, и мы уже решили играть в основном диксиленд».
Георгий Васюточкин:«В 1958 году этот оркестр назывался иначе, не „Ленинградский диксиленд“, а „Севен Дикси лэдс“ — „Семеро парней из Дикси“. Дикси — это разговорное название южных штатов Америки. А уже потом, когда они получили работу в Ленконцерте, им, по-видимому, придумали название „Ленинградский диксиленд“. Как же без нашего советского названия».
Первый ленинградский джазовый клуб просуществовал около полугода и был закрыт после отчетного концерта, который состоялся 22 мая 1959 года во Дворце культуры имени Кирова.
Натан Лейтес:«Пришло очень много народу. Все хотели попасть. Сломали двери во Дворце Кирова. У нас были такие названия песен — „Love of April“. Ну, какая может быть „Love of April“, когда у нас социализм?»
После разгрома «Д-58» тут же стали появляться новые джазовые клубы. Их гоняли по разным домам культуры, пытались приручить через комсомол, снова закрывали. Но ничто не могло остановить всеобщего увлечения джазовой музыкой.
Борис Ершов:«Мы играли в высших учебных заведениях, особенно часто в Военмехе. Потом запретили, потому что все могло из-за этих танцев рухнуть. Музыкантам было тяжело проходить на сцену — всюду ажиотаж, тысячные толпы перед входом. Конечно, играли мы с вдохновением: молодые ребята, принимали нас хорошо, уважали, любили…»
Георгий Васюточкин:«Нам ничего не нужно было, никаких материальных благ. Дайте играть джаз и слушать джаз. Только это. Было стремление создавать, стремление творить».
Площадь около Казанского собора всегда была в Ленинграде территорией свободы. Здесь в 1980-е устраивали политические демонстрации, здесь клубились какие-нибудь хиппи или панки, а еще раньше, в 1960-е, здесь собирались люди и ждали, пока появятся музыканты, начнется несанкционированный джаз. Джазмены играли для публики в ожидании милиции. Когда она появлялась — все разбегались.
