Изображая себя заступником и аристократии — «сильных во Израиле», и воинов, и «простого всенародства», Курбский стремился стать рупором общенародной оппозиции.
Царь в своем ответе Курбскому, а затем в указе об учреждении опричнины дал вполне ясно понять, что не делит своих «изменников» и «лиходеев» ни на какие группы «ни по роду, ни по племени», ни по чинам. Грозный всячески старался создать впечатление, что изменников и врагов у него немного, что «безсогласных бояр» у него нет и что его политика поддерживается всеми «добрыми» людьми и вообще всенародно. Созданию впечатления о всенародной, по крайней мере всесословной поддержке его политики служили и созывавшиеся по указанию царя земские соборы. Видимо, с этой целью указ о введении опричнины был представлен на утверждение земского собора, собранного в феврале 1565 г. На этом соборе впервые присутствовали представители посада. Цель их приглашения на собор — оказать давление на светскую и церковную аристократию, на всех возможных противников Грозного с позиции, столь четко зафиксированной в рассказе летописи о высказываниях московских посадских людей в поддержку царя.
Созданию впечатления о всенародной поддержке царской политики, в частности, политики продолжения Ливонской войны, служил и знаменитый собор 1566 г. К тому же и на соборе 1565 г., и на соборе 1566 г. следовало «всенародно» утвердить огромные денежные сборы в пользу казны.
Всемирная история самодержавных монархий показывает, что к созыву представительных национальных собраний они прибегали чаще всего именно в тех случаях, когда хотели возложить на плечи населения новые значительные налоговые тяготы.
На земском соборе 1566 г. были впервые широка представлены служилые люди и верхи посада. Было бы. однако, неверным рассматривать соборы 60-х гг. XVI в. как начальный этап превращения России в представительную монархию. Нет оснований считать, что явившиеся на собор представители различных сословий были выборными. Состав основных участников собора был предопределен царем. Созывая собор, царь был абсолютно убежден в его покорной поддержке. Он не собирался делить власть с представителями аристократии или тем более дворянства и посада. Об этом свидетельствует та жесточайшая расправа, которая постигла земцев — участников собора, обратившихся, к царю с челобитной об отмене опричнины.
Ясным свидетельством ликвидации с помощью опричнины всякого сословно-представительного начала является история подчинения Боярской думы. Большинство членов думы в годы опричнины были физически уничтожены. Если к началу опричнины Боярская дума насчитывала 34 боярина и 9 окольничих, то уже к 1572 г. 15 бояр и 4 окольничих были казнены, 3 боярина были насильственно пострижены в монахи. Истребление членов думы продолжалось и после 1572 г. В конечном счете царь не оставил в составе думы ни одного из ее членов, которые входили в нее до опричнины.
Утверждая, что в годы опричнины дума сохраняла свое влияние на формирование политики государства, А. А. Зимин вступал в противоречие с приводимыми им же самим данными о постоянных репрессиях против членов думы. Уменьшение состава Боярской думы, писал исследователь, не дает оснований для вывода о падении ее роли в политической жизни страны: в годы малолетства Ивана IV, когда дума была всесильна, ее численность была невелика, а расширение состава бояр и окольничих во время Избранной рады привело к уменьшению влияния феодальной аристократии. С таким рассуждением трудно согласиться. Во-первых, в годы боярского правления дума хоть и была малочисленной, но не уменьшалась путем истребления большей части ее членов. Во-вторых, в те годы правила не дума, а та или иная боярская группировка, которая командовала и в думе тоже. В-третьих, увеличение численности Боярской думы в годы Избранной рады действительно повело к уменьшению влияния аристократии, но происходило это в результате включения в состав думы «худородных». Достаточно указать на пополнение ее такими людьми, как окольничие А. Ф. Адашев и его ближайший «единомысленник» боярин Д. И. Курлятев. По существу именно эти лица руководили тогда деятельностью Боярской думы.
