И снова дельфины, акулы, летучие рыбы, штормовые ласточки сменяют друг друга, как в калейдоскопе. Мы прощаемся с океаном и его обитателями.
3 октября. В середине дня ветер посвежел, усилилось волнение, корабль начал дрожать мелкой дрожью — это в его корпус ударяли волны. Стало настолько холодно, что многие одели куртки, а кое-кто даже ватники. Тропики весь рейс не баловали нас жарой, но это было уже слишком. Ветер дышал на нас прямо-таки ледяным дыханием. Надеясь на то, что севернее будет теплее, никто не решался расстаться с шортами. Они очень забавно выглядывали из-под ватников.
На кормовой палубе снова натянут экран, и она превратилась в кинотеатр. Пока не стемнеет, здесь опять играют в «козла», сосредоточенно сражаются шахматисты.
4 октября. Ночью пересекли тропик Рака, и сразу же стало… теплее. Температура воды, однако, всего лишь 18,9 градуса. Видимо, «Успенский» вошел уже в зону Канарского течения.
5 октября. Утро было тихим и лучезарным. После «тропического» холода мы опять наслаждались теплом. Застывший океан искрился. В его синеве отражались кучевые облака. В самом центре пассатной зоны царствовал штиль! Океан продолжал демонстрировать нам свои парадоксы.
Около одиннадцати часов утра на горизонте показался один из Канарских островов. Это был Фуэртовентуро; он быстро приближался. «Успенский» прошел возле него всего в 10–12 милях. Остров был горист, конус одного из его потухших вулканов вздымался на высоту километра. Фуэртовентуро был сплошь покрыт густой роскошной зеленью. На высокой круче, обрывающейся к океану, примостился белый замок. Окруженный со всех сторон яркой зеленью, он выглядел очень романтично. Мы мысленно бросали с кручи взгляд на безбрежный простор океана и спешащие куда-то корабли. И припоминали все, что приходилось читать о Канарских островах раньше: о том, что здесь удивительно мягкий и ровный климат — один из лучших на земле, о том, что Канарские острова — родина чудесных птиц — канареек.
На смену Фуэртовентуро надвигался другой большой остров — Лансароте. Он был так же романтичен и красив. В одной из книг профессора И. И. Пузанова я прочитал, что здесь в 1866 г. работал вместе со знаменитым биологом Эрнстом Геккелем тогда еще молодой наш замечательный путешественник Миклухо-Маклай.
Корабль неудержимо увлекал нас на север.
6 октября. Выйдя из-под прикрытия Канарских островов, «Успенский» испытал на себе воздействие гигантской мертвой зыби, которая катила свои громадные ультрамариновые валы с северо-запада. По вздыбившемуся океану гуляли водяные горы. Палуба уходила из-под ног. Казалось, что кто-то хватает тебя за плечи и старается опрокинуть. Через несколько мгновений тело что есть силы бросало вперед. Медленно и плавно взбирался «Успенский» на волну, а потом так же медленно нырял в бездну. По столу в салоне ездила посуда. Переворачивались и падали на пол кастрюли. Скрипели и хлопали двери. Чтобы усидеть в кресле и удержать его на месте, нужно было крепко упереться в пол ногами, а руками держаться за край стола.
Вечером зыбь стала еще сильней. Отдали команду задраить иллюминаторы, так как вода начала перехлестывать через палубу. Еще до захода солнца справа по носу проступил африканский берег. Вдали синели горы Атласа. Хотя горы были далеко, отчетливо виднелись их высокие остроконечные вершины. Некоторые из них вздымались на высоту в три-четыре тысячи метров. Волнующийся океан и синие горы Африки — это было очень красиво.
7 октября. Наступил последний день в океане. За ночь зыбь еще усилилась. Когда «Успенский» накренялся, волны вздымались выше палубы, и казалось, что вот-вот они накроют корабль. Но судно ловко взбиралось на волну, и тогда внизу разверзалась бездна.
Ярко светило солнце. «Успенский» шел мимо берегов Марокко. В 10 часов утра огромный город встал вдали, а в 12 часов мы прошли траверз Касабланки. На берегу возвышался лес многоэтажных зданий. Город раскинулся на многие километры. Море крыш уходило вдаль. Виднелись очертания громадного порта. Ближе к окраинам дымились трубы заводов.
Через несколько часов впереди показался Рабат — столица Марокко. Этот город значительно меньше Касабланки, но зато и значительно старше — он основан еще в XII веке. Рабат красиво раскинулся на пологом склоне. Среди двух-трехэтажных зданий выделялись мечети.
