Внезапно лес кончается, будто срезанный гигантской бритвой. Альпийские луга расстилаются до самого горизонта. Хмурые тучи, подгоняемые северным ветром, несутся над головой, переваливая через травянистый гребень. Здесь, на поляне у опушки леса, наш первый ночлег.
Перед самым отбоем мимо по тропе прошел какой-то обгоревший и обалдевший счастливчик. Заплетающимся языком он поведал по-английски, что был «там» и торопится вниз, бросив двух спутниц с проводником. Спросив, будем ли мы ночевать в кратере, человек-видение, качаясь, скрылся в лесу.
Под утро прошел мелкий холодный дождик. Прикрепленный к палатке термометр показал девять градусов тепла. Приятная прохлада быстро тает под лучами встающего из-за гребня солнца. Маршрут второго дня проходит по тропе, пересекающей альпийские луга. Набор высоты незаметен, мы фактически идем вдоль массива по направлению к седловине между Кибо и Мавензи. Слева небольшие конусы древних побочных вулканов. Это очень хорошие ориентиры.
Теперь, когда наши ноги уже прочно утвердились на единственной тропе, ведущей вверх, а сине-зеленые дали саванны еле проглядывают в белых облаках под ногами, наверное, пришла пора сказать несколько слов о том, что же представляет собой высочайший массив Африки.
Килиманджаро — исполинская груда древней лавы, излившейся на поверхность равнины еще в конце третичного периода. Протяженность массива с востока на запад — около 90 километров, с севера на юг — почти 60. Формально у массива три вершины — Кибо (5895 метров — высшая точка Африки), Мавензи (5134 метра) и Шира (4312 метров). Но фактически Шира — плоскогорье, оно ниже, чем седловина между Кибо и Мавензи. Оледенение Килиманджаро, достигавшее несколько десятков лет назад пятнадцати квадратных километров, непрерывно уменьшается, что иногда объясняют остаточной вулканической деятельностью Кибо. На склонах массива находится несколько древних побочных кратеров и лавовых потоков. Поверхность снежного покрова подвержена довольно сильным колебаниям. Сезон 1967/68 года характеризовался весьма мощным покровом, нижняя граница которого находилась на высоте 4600–4700 метров. Оледенение массива дает начало реке Пангани, текущей с южных склонов.
…Молодой чернокожий парень с сундуком на плече показывается из-за очередного поворота тропы. Метрах в ста позади — еще двое. У одного тюк, у другого примус в вытянутой руке. Мгновенно оценив ситуацию, носильщики останавливаются и предлагают свои услуги.
Собрав запас английских слов, пытаемся объяснить, что обычаи «нашего племени» требуют, чтобы восходители сами несли свой груз. Ребята понимают юмор — весело улыбаются. Традиционное «ква хери сафари»[30] звучит нам вслед. Минут через двадцать появляется арьергард процессии — две средних лет дамы с обветренными лицами осторожно ступают по тропе. Рядом шагает проводник, неся в одной руке бутылку с водой, в другой фотоаппарат путешественниц. Дамы смущенно признаются, что, конечно. не были на вершине, дошли лишь до Кибо-хат. («Там слишком холодно и неуютно, с нас достаточно».)
И опять мы наедине с ветром и солнцем.
Странные растения возникают внезапно в одном из мелких ущелий, прорезающих склон Мавензи. Мясистые ярко-зеленые листья, похожие на кактус, а ниже толстый чешуйчатый ствол пальмы. Это сенеции (Seneccio cottoni) — экзотика тропического высокогорья.
Короткий ливень заставляет влезть в полиэтиленовые накидки. И снова солнце слепит глаза даже сквозь дымчатые очки. К четырем часам дня на перегибе склона показались сверкающие дюралевые домики. Хоромбо-хат — высота 3750 метров. Два домика получше для восходителей. Здесь трехъярусные нары, уже без матрацев. В одном из домиков даже застекленное окно в крыше.
На стенах домиков снаружи и внутри сотни надписей. Чопорные записи англосаксов, сентиментально-восторженные — латиноамериканцев, юмористические — французов, лаконичные — скандинавцев… Победные реляции, горькие сетования на погоду и гримасы фортуны, просто даты и подписи. Нет только русских автографов. Нет и не будет — решаем мы. И хотя очень хочется черкнуть пару слов (на добрую память и в утверждение своего микрокуска славы), честно держим себя в руках, соблюдая культурную традицию не осквернять памятные места. Кроме того, ведь мы еще только идем к вершине…
