Чернышков слушал этот словесный... каскад и терпеливо ждал, когда он иссякнет. Когда же он кончился, терпеливо начал объяснять уважаемым донам, как несмышленышам, что ему-то от них ничего не надо. Это ведь сам дон Адриано попросил Шварца встретиться с ними, и он не мог ответить отказом столь уважаемому дону. Если донам непременно нужна его голова, то он не только ничем помочь уважаемым донам не может, но и предпримет все усилия, чтобы эту голову сберечь. И вот тогда-то он уже не сможет ручаться дону Адриано за сохранность их, донов, голов. Что касается личных оскорблений, то, наверное, доны перегрелись на солнышке, он понимает, день жаркий.
Такая отповедь немного остудила гостей, и они вновь сели за стол переговоров. Шварц вновь озвучил цену, и она снова не была принята. Только его очень радовал другой аспект переговоров. Сколько бы ни насчитали «аналитики», сама процентная ставка, а именно в половину стоимости, вопросов не вызвала. То, как собирались использовать собственность Родригес и Компания после покупки, мафиозников, похоже, не волновало.
Вечером Алекс провел еще две встречи с представителями крупного парагвайского бизнеса. Экономика Парагвая сосредоточена в основном на двух направлениях. Первое — пастбищное скотоводство. Сама природа с мягким летом и теплой зимой позволяет крупнорогатому скоту обходиться без стойлового содержания, и огромные стада коров бродят, почти неуправляемые. Себестоимость мяса настолько мала, что поставками говядины всерьез заинтересовались американцы и очень быстро «подсели» на них, появилась определенная продовольственная зависимость, и никого не волновало, что пастухи, те, кто, собственно, и производят говядину, получали за свою работу сущие гроши и напоминали своим внешним видом настоящих бомжей. К концу сезона тысячные стада пригонялись на многочисленные скотобойни Асунсьона и других городов, выдерживались несколько суток, для того чтобы сбросить «лишнюю» влагу, за которую мясозаготовители платить не желали, а потом направлялись в убойные цеха. Там, в совершенно жутких условиях, опять же за гроши, бойщики разделывали и замораживали туши, и по рекам Парагвай и Парана на речных рефрижераторах они направлялись до ближайшего порта — Буэнос-Айреса.
Помимо мясной промышленности, какое-то развитие получила и лесная отрасль, и схема ее была такой же. Сначала лес валят в джунглях, прилегающих к рекам, потом плотами его гонят до лесопильных заводов и там приводят в вид, который удовлетворяет американцев. Нищета окружающего населения, готового ради выживания работать только за еду, позволяет экономить значительные средства и наживать неплохие барыши и владельцам заводов, и посредникам, организующим торговлю. Что касается самого населения, то кого оно, собственно, волнует? Чтобы стать богатым, надо много работать! В этом ключ успеха! Тем работягам, которые по шестнадцать часов вручную ворочают бревна (зачем вкладываться в дорогое оборудование, если рабочая сила дешева?), трудно понять, как за эти деньги стать богатым. Сколько ни работай, а кроме как на жратву денег не остается.
Чернышков вместе с Судостроевым определили для себя те ключевые точки, скупка которых поможет занять «командные экономические высоты» и взять в кулак весь бизнес страны. Таковыми показались для них речные транспортные компании, несколько крупных скотобоен и лесозаводов.
С владельцем одной из речных транспортных контор, владеющей целым флотом речных судов-рефрижераторов, господином Эухенио Крезом и сидел в беседке на берегу Парагвая господин Шварц. Алекс много не говорил. Он только предложил цену, которая гораздо меньше той, на какую мог бы рассчитывать Крез, и, глядя на заходящее солнце, молча пил коктейль с виски и колой, поганый, надо сказать, коктейль. Шварц поглядывал и на своего собеседника. Тот, сдвинув кустистые брови, наморщив лоб, ушел в свои мысли, при этом так шевеля волосатыми пальцами, как будто пересчитывал будущую прибыль, что Алекс невольно подумал, что предложенная сумма не так уж мала. Они уже успели разворошить рынок, и вполне возможно, что какие-то слухи успели дойти до оппонента, а цены на бизнес — упасть. Крез же лихорадочно соображал, пытаясь понять, к чему весь этот спектакль. Ведь понятно же, что он, и такие, как он, столпы общества, находятся под опекой правительства. Помимо этого, его бизнес надежно прикрывало «общество Чести», в которое он исправно и щедро вносил свою лепту. И кроме всего прочего — у него и самого имелась служба безопасности, которая и без правительства с мафией могла поставить на место кого угодно. Но вот приехал молодой человек, и все отвернулись от старого и уважаемого члена общества, предки которого ведут свое происхождение от испанских конкистадоров. Перестали отвечать на звонки люди Чести, а в комитете по промышленности ответили, что они знать не знают никакого Креза, а проблемы между бизнесменами должны решаться через арбитраж. Девочка из приемной министра промышленности республики ответила, что министр занят, и именно для Креза будет занят всегда. Попытки службы безопасности Креза выяснить, кто же это такой — мистер Шварц, дали весьма впечатляющий и ничего не говорящий результат. Шварц — акционер и президент американской транснациональной охранной и детективной компании. Совладельцем компании является Хорхе Родригес, что не афишируется, но не подлежит сомнению. Сам Хорхе подозревается в том, что он либо работает с аргентинской службой внешней разведки, либо, наоборот, руководит ею, прикрываясь личиной крупного бизнесмена. Во всяком случае, в его делах политики гораздо больше, чем может себе позволить простой, даже очень богатый бизнесмен. И варианта на самом деле два — либо Шварц с Родригесом решили скупить, пользуясь политическими возможностями, бизнес в Парагвае, что, учитывая его деньги, представляется вполне возможным. Либо — это операция аргентинской разведки, и тогда не поможет ни мафия, ни государство. Ведь основной маршрут судов Креза проходит по Паране на территории Аргентины и конечным пунктом их является порт столицы соседей. Он, размышляя, подумал о том, что даже странно, почему это аргентинская разведка не попыталась завербовать его раньше. Видно, время пришло. Исходя из этого предположения, Крез и решил построить переговоры с Алексом. И все-таки непонятно, как американский миллионер может быть подручным агента Аргентины, страны — очевидного политического и экономического противника твоей родины? Эту мысль Крез оставил «на потом» и, взвесив все «за» и «против», начал разговор.
