Лето. Жара. Асфальт плавится. Енисей зовет в свои прохладные воды. Писк разогретой резины на горячем пригородном шоссе. Александр Сибиряков, автор нашумевшей книги «Война, которой не было», а также еще десятка детективов, фантастических романов и сборника страшных историй из жизни Сибири, выжимает из своей «восьмерки» все ее лошадиные силы, чтобы не опоздать на конференцию в красноярском Академгородке. А все говорят о приближающемся энергетическом кризисе, а город до отказа забит машинами. Такое ощущение, что граждане хотят успеть накататься на своих авто, пока нефть не кончилась. То ли дело зимой, когда все «чайники» ставят машины до весны в гаражи. А сейчас – пробки, пробки...
Историческую конференцию собрали в Красноярске неспроста. Сибиряков написал, «в порядке бреда», книгу о том, что было бы, если бы Гитлер взял да и напал на Союз за пару недель до вступления СССР во Вторую мировую войну. По этим раскладкам выходило, что к осени 1941 года вермахт мог дойти до стен Москвы, а учитывая, что кадровая часть Красной армии была бы выбита при внезапном нападении, не кажется невероятным и бросок на южном направлении в 1942-м, вплоть до Сталинграда. Конечно, Сибиряков подхимичил возле Сталинграда, проведя за Сталина грандиозную операцию по окружению немецких войск, и после этого Красная армия неудержимо пошла на запад, но Берлин взяли только к концу 1944 года. А за то время, пока война шла на территории СССР, союзники высадили десант в северной Франции и заняли Западную Европу.
Это и не понравилось «мэтрам» от истории, и, используя как повод 60-ю годовщину вступления Советского Союза во Вторую мировую, они решили собрать международную научную конференцию в Красноярске. Цель -публично «обесчестить» Сибирякова, чтобы у других и мысли не возникло перекраивать историю в пользу фашистов.
Александр небрежно припарковался на институтской стоянке, чирикнув сигнализацией, закрыл машину и почти бегом пустился к главному корпусу. Он, конечно, опоздал минут на десять, но, как обычно, ничего еще не началось. В холле перед актовым залом толпились начинающие историки, всякие аспиранты и молодые преподаватели, у которых возникла потрясающая возможность пообщаться со светилами истории. Мимо фланировали какие-то важные дядьки, известные только самим себе, с открытыми ртами стояли поклонницы. Сибиряков подошел к Николаю Чухраю, профессору Красноярского универа, который и был инициатором акции, поздоровался с ним за руку. Перебросились парой фраз, и Чухрай представил его и Виктору Резуну, преподавателю Барселонского университета, и Овцегонову, и другим «зубрам».
Прошли в зал. Еще какое-то время народ все подходил и подходил, скрипели креслами, занимали места. Чухрай, Резун и Овцегонов заняли места в президиуме, поговорили важно о чем-то... и началось.
Сначала Чухрай нудным профессорским тоном напомнил о том, что 60 лет назад Гитлер достал всех своими провокациями на границах, и Советский Союз в ответ на эти провокации, объявил Германии войну. И что из этого вышло. Потом в течение двадцати минут убеждал собравшихся в бесплодности и даже преступности попыток перекроить историю родной страны, при этом ни словом не упоминая Сибирякова. Потом слово предоставили Резуну. Тот без всяких предисловий набросился на Сибирякова, и было в этом немало личного, ведь Резун с десяток лет назад сам пытался высказать нечто подобное, напирая на то, что Гитлер мог нанести превентивный удар, но дальше наброска на тему «удар Гитлера по Белоруссии» не пошел. А Сибиряков пошел...
Слово предоставили Александру. Пока он шел к трибуне, осуждающий щепоток несся со всех сторон. Воздух в зале зримо наэлектризовался, но гнилые фрукты пока не бросали.
– Если бы Гитлер не отложил реализацию плана «Барбаросса» еще на месяц, а напал 22 июня, то последствия для Советского Союза могли быть сокрушительными. Представьте, Гитлер наносит удар и окружает выдвинутые по плану «Гроза» части Красной армии в самый страшный период. Именно тогда, когда идет развертывание войск. Танки на железнодорожных платформах. Самолеты после перегона из глубины страны плотными рядами на аэродромах. Сотни тысяч тонн боеприпасов, горючего на границе. Последствия этого удара трудно просчитать. Конечно, Гитлер в войне бы не победил, но дойти до Минска, Киева, может быть, даже до Москвы он вполне бы смог. И тогда история могла бы повернуться черт знает в какую сторону! Может быть, Союзу пришлось бы делить Европу с Британией и...
