15 июля 1941 года Красная Армия нанесла превентивный удар по начавшим развертывание в соответствии с директивой «Барбаросса» немецким войскам. Мощнейшие удары были нанесены по трем операционным направлениям. Из Белостокского выступа на запад и с поворотом на север, по Восточной Пруссии. Из Львовского выступа, прикрываясь на левом фланге Карпатами, на Краков, и из районов Черновиц и Бендер, имея правым флангом Карпаты, — по Румынии. В результате удара немецкие войска и их сателлиты частью попали в грандиозные окружения, а частью были разбиты порознь. Тактическая внезапность позволила Сталину захватить стратегическую инициативу, и германским стратегам осталось лишь с опозданием реагировать стремительно тающими войсками на очередные удары РККА. Вермахт, не имеющий опыта оборонительных боев, да и не готовившийся к такой войне, все быстрее исчезал под гусеницами танков мехкорпусов РККА. Отдельные контрудары, в пожарном порядке организованные немецкими генералами, уже не могли изменить бедственного положения германской армии.
Будущее единой Европы, так скрупулезно и с такой энергией создаваемое Гитлером, оказалось под большим вопросом. В результате разгрома румынской армии правительство Румынии заключило перемирие с СССР и обратило оружие против своего сюзерена. Ее примеру не замедлили последовать и соседние страны. Венгрия, Болгария, Чехословакия — все приняли деятельное участие в разгроме немецких фашистов. Правда, в этих странах пришлось провести некоторые социально-политические мероприятия. По прошествии нескольких недель с начала Великой войны Советского народа против немецко-фашистских агрессоров соединения Красной Армии совместно с частями Народно-освободительной армии Югославии вступили на территорию Третьего Рейха. Конно-механизированные группы почти одновременно перерезали шоссе Вена — Грац — Клагенфурт, отсекая редкие группы немецкой пехоты и толпы беженцев от возможности выйти в Рейх южным путем и обходя, насколько это возможно в горной местности, очаги сопротивления, прорывались вперед, все дальше и дальше, захватывая мосты и аэродромы, железнодорожные станции и крупные склады.
Вашингтон, 21 августа 2001 года.
Пожилая женщина, Эрика Фон, стоит у открытого окна с видом на столицу Северо-Американских Соединенных Штатов. Поздний летний вечер. Дневной шум почти затих, но город и не думает засыпать. Некогда спать, сейчас происходят такие события! В ночном небе, то там, то тут, вспыхивают огоньки автоматных очередей, мигают вспышки разрывов гранат. Идет свержение ненавистного режима. Наступил звездный час, ее звездный час. Жаль только, что этот ее триумф не могут разделить с ней другие люди. Те, с которыми она почти шестьдесят лет назад приехала сюда. Все уже ушли навсегда, а из нынешних никто до сих пор и не знает, а кто догадывается, молчит в тряпочку, о ее роли в событиях, которые навечно войдут в историю Северной Америки. Рушится последний бастион зла, трещит по швам проклятый Вавилон, а у нее единственная радость — дожила до этого счастливого мига.
Эрика включила телевизор, пультом пощелкала каналы. Везде одно и то же — прямая трансляция штурма восставшими народными массами ограды у Белого дома. Конгресс и Сенат давно взяты, а сейчас в прямом эфире показывают, как толпа разносит стальной забор перед лужайкой, как в панике бегут к вертолету президент и его команда. Полицейские еще держат оборону, но на них уже никто не обращает внимания. Прошли времена всесилья спецслужб. Госпожа Фон точно знает, что прямо сейчас, под видом толпы, не менее сотни специально подготовленных людей уже взяли штаб-квартиру ЦРУ и потрошат секреты, которые еще представляют хоть какую-то ценность.
По латинскому каналу вновь показывают, как в Новой Мексике некто Майкл Педро провозглашает независимость штата от Центрального правительства. Первой это независимое государство признала Куба, а за ней и все остальные страны Латинской Америки, в свое время натерпевшиеся «демократии» по-американски. Пока еще только назревает отделение южных штатов, что-то не могут решиться латифундисты чертовы, боятся новой вспышки негритянского насилия на улицах. Страна медленно, но неуклонно расползается на большие и малые куски. А всего-то неделю назад президент, выступая в Сенате, уверял народ, что страна, как всегда, едина перед любыми угрозами, которые ей услужливо предоставляет весь остальной мир.
