— Не надо, он у тебя будто из старого носка заварен… Я сам.
Пока папа колдовал над заварочным чайником, а я уплетала овсянку с тостами (в нашем доме строгое правило — за едой не разговаривают, можно только попросить что-то передать или положить добавки, если далеко тянуться), я так и сяк вертела в голове услышанное, а потом решила проверить, верно ли я угадала.
— Пап? — спросила я, когда он уселся с чашкой чая за стол. Чай — не еда, можно и поговорить.
— Ну?
— Что ж получается, этот очкарик теперь будет жить у нас?
— С чего ты взяла? — лениво спросил он, даже не уточнив, о каком очкарике идет речь.
— Да все ясно, — пожала я плечами и принялась мыть за собой посуду. — По волшебному суду Энн признали Лили Поттер. Значит, она имеет все права на наследство мужа и на сына. Потом сказали, что пока сын поживет у тетки, потому что у Лили жилья нет. А тут — хоп! — появляешься ты с бумагами о том, что Лили живет в маггловском мире под другим именем… как это там написали, я не знаю, но смысл наверняка такой… Дом есть, все прекрасно, пацана можно забирать! Он все равно живет у магглов, так какая разница, с матерью или с теткой? С матерью ж лучше! Так?
Папа поперхнулся чаем.
— Кой черт я вместо сказок читал тебе детективы? — спросил он, откашлявшись.
— Ну так или нет?
— Так, так… — пробурчал папа, забыв даже свою присказку про мак.
— А чего ради вся эта тягомотина? — спросила я, убрав посуду в шкафчик и тщательно протерев раковину и плиту. Папа не выносит потеков воды и жирных пятен.
— Мэри… — протянул он. — Подумай еще немного. Ты сама сказала, Ли-Энн имеет право на деньги Поттеров…
— Я сама, сама скажу! — подскочила я. — Она теперь богатая, так? А ты ее муж!
— Точно. И, вообще-то, у нее двое детей, — папа порылся в папке и достал два внушительного вида пергамента. — Вот твоя родословная, вот — Гарри. Люк неплохо заплатил гоблинам, чтобы они сделали это в отсутствие самих… клиентов.
— А мою кровь откуда взяли? — подозрительно спросила я.
— Волосами обошлись. И, кстати, если я еще раз найду клок твоих волос в стоке ванной, будешь чистить ее зубной щеткой!
— Прости, пап, я, наверно, торопилась на поезд, — виновато сказала я (уточнять, что это могли быть волосы Энн, не стоило, спорить с папой себе дороже, вдобавок, раз по ним сделали экспертизу, значит, они все же мои), но тут же приободрилась. — Так, ну а дальше что?
— Мы с Люком подумали: нечестно, если все достанется одному Гарри, — улыбнулся папа. — Не проси меня объяснять эти заморочки, я в финансовых делах ни в зуб ногой, тем более магических. Там как-то странно… Ты родилась от Лили Поттер, когда та еще была замужем, поэтому по наследству ты получишь свою долю. Но мать твоя покамест жива, а ты, как выяснилось, полукровная волшебница, значит, у тебя будет свой сейф и приличная сумма в нем. Как тебе?
— Круто… — выдохнула я.
— Подкинешь старому отцу на новые тормозные колодки?
— Пап, да хоть на три новые машины, если хватит… Кстати! Ты же только что новую тачку купил, и что, уже убил тормоза?!
— Я пошутил, — серьезно сказал он. — Дальше догадываешься, что будет?
— Развод, — не задумываясь, сказала я. — Ты дашь Энн развод, детей вы поделите, меня — тебе, ясное дело, Гарри — ей. А деньги тоже придется делить, ну или хотя бы алименты платить, я ж ее дочь!
— Верно мыслишь, хотя одно звено ты упустила: для начала я официально усыновлю мальчика в обычном мире, тогда уже никто не докопается, — усмехнулся папа. — Правда, Люк обещал придумать что-то еще более замысловатое, но я еще не вникал. А пока что у нас на очереди следующая фаза операции — похищение рядового Поттера!
— Я хочу это видеть, — сказала я серьезно. — Ну пожалуйста!!!
— Хорошо, — сказал он, подумав. — Тогда иди и почисти дорожки от снега. А то я сейчас допью чай и пойду вразумлять Энни, чтобы вела себя, как положено, и тебе этого слышать не нужно, ясно?
— Меня тут уже нет! — выпалила я, схватила с вешалки куртку, сунула ноги в ботинки и выскочила на улицу.
Люблю дорожки чистить, снег такой замечательный! А в доме сейчас будет шумно…
* * *
В Литтл-Уиннингс мы выехали в пять утра, поскольку путь был неблизкий, а дорогу местами занесло. Впрочем, новый папин внедорожник, громадный «лендровер-дефендер» шел на приличной скорости, взревывая мотором. Я пристегнулась как следует да и уснула — путь предстоял неблизкий, шутка ли, четыре часа! Энн на переднем пассажирском сиденье хранила гробовое молчание. Папа тоже молчал, да он и не любит шума в салоне, даже радио слушает так, что едва-едва поймешь, музыка там или новости. Это у него со времен службы в патрульных: я слышала, как по рации передают вызовы или какую-то информацию, без привычки ничего не разберешь сквозь шипение и скрежет помех, а ведь сообщение может быть важным и срочным… Ясно, что чужая болтовня отвлекает!
