– Так вы…
– Роман Романович. Вы приходили ко мне в клинику. В ваш первый, как я понял, рабочий день.
Разумеется, я его вспомнила. Симпатичный брюнетистый доктор с насмешливыми темными глазами, тонкими пальцами и таким вкрадчивым бархатным голосом, который бывает только у безнадежных бабников и профессиональных аферистов. Самодовольный доминантный альфа-самец, который чуть было не подорвал мою веру в собственный талант дельца. Выставил меня вон, как торгующего косорылыми плюшевыми зайцами и сомнительными шампунями от перхоти коробейника.
– О вас ходят слухи, – по голосу чувствовалось, что он улыбается. – На прошлой неделе ко мне на консультацию приходили три женщины, которые хотели именно имплантаты Luxis и ничего больше. Поскольку уговоры на них не действовали, я решил подойти с другой стороны и расспросить, откуда же они узнали об этой фирме. И каково же было мое удивление, когда в восторженном сбивчивом рассказе начал четко прорисовываться ваш портрет.
– Каким же образом, интересно, вы поняли, что речь идет обо мне? – словно психолог, помешанный на НЛП-теориях, я машинально переняла его витиеватую манеру изъясняться. – Насколько мне помнится, видели вы меня минут десять, если не меньше. Или вас настолько впечатлила моя удаляющаяся спина, бесцеремонно подталкиваемая вашим охранником? Где же это было, кажется, в агеевском «Романе с кокаином». О том, что удаляющаяся спина обиженного тобою человека никогда не забудется.
– Ну будет, будет уже вам. Виноват, раскаиваюсь, готов принести извинения. В любой форме. Между прочим, у меня профессиональная память на лица, так что запомнил я вас прекрасно. У вас родинка над губой, тонкий белый шрамик на правой брови и немного искривлена носовая перегородка. Кстати, шрамик и перегородку я легко могу исправить, а родинка придает вам шарм.
– Вот мне всегда было интересно, неужели пластические хирурги теряют способность смотреть на женщину просто как на женщину? А не на набор несовершенств, которые можно было бы подогнать под Барби-инкубатор?
– А еще у вас красивые серо-зеленые глаза, длинные ресницы и потрясающее тело. Хоть вы и пытались скрыть его строгим костюмом, мне удалось рассмотреть. Так что насчет виски-колы?
– Так что насчет пяти наборов, о которых вы заикнулись в начале разговора?
Он рассмеялся.
– На какой счет перевести аванс?
* * *
С самого начала, с самой первой минуты, когда мы встретились – он ждал меня за барной стойкой, и в его руках был запотевший бокал с каким-то крепким коктейлем, а я, в ретро-платье в красный горошек, танцующей походкой пробиралась к нему между столиков, – с самой первой минуты наши отношения были игрой. Его манера общения располагала к демонстративному кокетству, и хоть я никогда не относила себя к женщинам, которые из честолюбия и на всякий случай соблазняют всех подряд, а потом гордятся перед подругами количеством поклонников, я все-таки приняла навязанные правила. Наверное, он с самого начала имел на меня виды. Взять хотя бы то, что деловую встречу он назначил не в клинике, а в только что открывшемся модном гавайском баре. И я, тоже хороша, вместо одного из новоприобретенных менеджерских костюмов предпочла воздушное платье в стиле американского pin up и босоножки на одиннадцатисантиметровой шпильке. То есть меня пригласили на свидание под соусом выгодной сделки, а я, вместо того чтобы напускной строгостью свести возможный флирт на нет, еще больше усугубила неформальный душок нашей встречи.
Все дело, наверное, в том, что он был из породы завоевателей, диктаторов, для которых делом чести является подчинить выбранную для штурма крепость, даже если, по большому счету, военная кампания не имеет смысла. Ну а я… я просто чувствовала себя одинокой после водевильного трюка, который выкинули Федя и моя сестра, у меня не было настроения впахиваться в новые отношения. Да и времени на любовные похождения не оставалось, целыми днями я носилась по городу, впаривая самым разным женщинам мечту, приходя домой, падала замертво в постель. Если у меня и оставалось немного энергии, то ее приходилось тратить на то, чтобы объяснить Челси, каким чудовищем она является и какое серое будущее ее ждет, если она не одумается.
