– Дэниел, только один вопрос.
– Дэнни.
– Дэнни, только один вопрос. Ну а какой ты, черт подери, фондовый брокер? Хороший или нет?
– Первоклассный! – ответил он с неподдельной гордостью, и Лора сразу поняла, что это правда. – Мои клиенты на меня молятся, и у меня есть собственный портфель акций, на три года обогнавших рынок. Как биржевой аналитик, брокер и специалист по инвестициям, я не даю ветру ни малейшего шанса вывернуть наизнанку мой зонт.
2
На следующий день после закладки взрывчатки в подвале института Штефан предпринял, как он надеялся, последнее путешествие по Молниеносному переходу. Незаконное путешествие в 10 января 1988 года, официально незапланированное и совершенное без ведома коллег.
Когда он появился в горах у Сан-Бернардино, шел легкий снежок, но Штефан был одет по погоде: в резиновые сапоги и морской бушлат. Штефан укрылся в сосновом лесочке в ожидании того, когда потухнут слепящие вспышки молний.
В дрожащем небесном свете он посмотрел на наручные часы, с неприятным удивлением обнаружив, что прибыл сюда слишком поздно. У него оставалось меньше сорока минут, чтобы добраться до Лоры и предотвратить ее гибель. Если он облажается и появится слишком поздно, второго шанса точно не будет.
Поэтому, несмотря на то что последние белые вспышки еще прорезали небесный свод, а раскаты грома эхом разносились по далеким горным пикам и хребтам, Штефан поспешил выйти из-за деревьев и, по колено в снегу, начал спускаться по заметенному еще со времен прошлых снегопадов пологому склону. Снег был покрыт толстой коркой, каждый шаг давался с огромным трудом, создавая у Штефана ощущение, будто он бредет по глубокой воде. Он дважды падал, снег набивался в резиновые сапоги, тело безжалостно стегали порывы ветра, будто осознанно решившего уничтожить жертву. К тому времени, как Штефан пересек поле и перелез через высокий сугроб, оказавшись на двухполосном шоссе, ведущем в одном направлении к озеру Эрроухед, а в другом – к Биг-Бэру, штаны и бушлат успели обледенеть, ноги дико замерзли, а отставание от графика составляло уже пять минут.
Шоссе было недавно очищено от снега, и лишь гонимые ветром белые хлопья кое-где скользили по асфальту. Буря разыгралась не на шутку, постепенно набирая силу. Снежные хлопья значительно уменьшились и падали вдвое интенсивнее, чем несколько минут назад. Очень скоро шоссе станет предательски скользким.
Штефан заметил указатель на обочине дороги: «Озеро Эрроухед – 1 миля» и с ужасом понял, что находится гораздо дальше от Лоры, чем рассчитывал.
Щурясь от ветра, он посмотрел на север и в свинцовых полуденных сумерках увидел теплый электрический свет: одноэтажное здание и припаркованные машины на стоянке справа примерно в трехстах ярдах. Низко наклонив голову, чтобы защититься от ледяных укусов злобного ветра, Штефан двинулся в этом направлении.
Ему срочно нужно найти автомобиль. Лоре оставалось жить меньше получаса, а она была в десяти милях отсюда.
3
Через пять месяцев после первого свидания, в воскресенье, 16 июля 1977 года Лора, шесть месяцев назад окончившая Калифорнийский университет в Ирвайне, вышла замуж за Дэнни Пакарда. Гражданскую церемонию провел судья в здании суда. Единственными гостями и к тому же свидетелями стали отец Дэнни Сэм Пакард и Тельма Акерсон.
Сэм был красивым седовласым мужчиной ростом примерно пять футов десять дюймов, казавшимся совсем маленьким на фоне сына. Во время короткой церемонии Сэм непрерывно рыдал, и Дэнни постоянно оборачивался, спрашивая: «Папа, ты в порядке?» На что Сэм кивал, громко сморкался, говорил, чтобы они продолжали, но уже секунду спустя снова пускал слезу, и Дэнни в очередной раз интересовался, все ли в порядке, а Сэм в ответ лишь сморкался, издавая трубные звуки, похожие на брачные крики гуся. В результате судья заявил:
– Сынок, слезы твоего отца – это слезы радости, поэтому не обращай внимания. Ведь у меня впереди еще три пары брачующихся.
Но даже если бы отец жениха и не был на грани нервного срыва и даже если бы жених не был гигантом с сердцем олененка, это бракосочетание стало бы незабываемым именно благодаря Тельме. Она постриглась рваными прядями и воткнула спереди в волосы нечто вроде выкрашенного в лиловый цвет помпона. В разгар лета – и тем более на церемонию бракосочетания – Тельма надела красные туфли на высокой шпильке, черные слаксы в обтяжку и драную черную блузку, специально и очень аккуратно разорванную, подпоясанную простой стальной цепочкой. Тельма наложила лиловые тени для глаз, губы накрасила кроваво-красной помадой, в ухо вдела похожую на рыболовный крючок серьгу.
