– Вам не представить, что я испытал, когда впервые прошелся по улицам Лос-Анджелеса. Даже если бы я перескочил не на сорок лет вперед, а сразу на тысячу, то вряд ли испытал бы такой же культурный шок. Автомобили! Автомобили везде, причем в основном немецкие. Это свидетельствовало о том, что люди простили немецкому народу Вторую мировую войну и приняли обновленную Германию, чем я был несказанно тронут.
– У нас тоже есть «мерседес», – сказал Крис. – Классный автомобиль! Но мне больше нравятся джипы.
– Автомобили, – продолжил Штефан, – стиль жизни, потрясающие достижения: электронные часы, домашние компьютеры, видеомагнитофоны, позволяющие смотреть любые фильмы у себя в гостиной! Даже через пять дней пребывания здесь я по-прежнему находился в состоянии приятного изумления и каждое утро с нетерпением ждал новых чудес. На шестой день, когда я проходил мимо книжного магазина в Вествуде, я увидел людей, стоящих в очереди за подписью автора на книге. Я зашел в магазин присмотреться, какие книги пользуются популярностью, чтобы лучше понять американское общество. И там были вы, Лора, за столом, заваленным экземплярами вашего третьего романа «Уступы», принесшего вам первый большой успех.
От изумления Лора наклонилась вперед, рискуя свалиться со стула:
– «Уступы»? Но у меня нет книги с таким названием.
И снова первым догадался Крис:
– Ты написала эту книгу в другой жизни, которую бы прожила, если бы мистер Кригер не изменил ход событий.
– Когда я впервые увидел вас в том книжном магазине в Вествуде, вам было двадцать девять лет. Вы сидели в инвалидном кресле, потому что у вас были парализованы ноги. Левая рука также была частично парализована.
– Калека? – удивился Крис. – Неужели мама была инвалидом?
Теперь Лора и в самом деле едва не свалилась со стула. И хотя рассказ ангела-хранителя казался совершенно невероятным, Лора чувствовала: он говорит правду. Где-то на подсознательном уровне, даже более примитивном, чем инстинкт, Лора узнала себя в этой женщине с искалеченными, безжизненными ногами; то, что она почувствовала, было слабым отголоском эха написанной ей на роду альтернативной судьбы.
– Вы были такой с самого рождения, – объяснил Штефан.
– Почему?
– Я узнал это гораздо позже, после тщательного изучения обстоятельств вашей жизни. Доктор, помогавший вам появиться на свет в пятьдесят пятом году в Денвере, штат Колорадо, – его фамилия Марквелл, – злоупотреблял алкоголем, а у вашей матери были сложные роды…
– Мама умерла во время родов.
– Да. В той, иной реальности она тоже умерла. Но в другой реальности Марквелл не сумел правильно принять роды и повредил вам позвоночник, оставив вас на всю жизнь инвалидом.
Лора невольно содрогнулась. И словно в доказательство того, что она действительно избежала страшной участи, изначально запланированной для нее судьбой, встала со стула и на своих ногах – слава богу, крепких и здоровых ногах! – подошла к окну.
Штефан повернулся к Крису:
– В тот день, когда я увидел твою маму в инвалидном кресле, меня буквально потрясла ее красота. О, как она была прекрасна! Ее лицо, конечно, и сейчас осталось таким же, но дело не только во внешней красоте. От этой женщины исходила мощная духовная энергия. И ни капли злобы или обиды на жизнь. Она не только подписывала книги желающим, но и дарила каждому свою улыбку. Несмотря на инвалидное кресло, твоя мама оставалась веселой и беззаботной. Наблюдая за ней издалека, я был очарован и бесконечно тронут, чего со мной прежде никогда не случалось.
– У меня замечательная мама, – ответил Крис. – И ничего не боится.
– Твоя мама боится буквально всего, – возразила Лора. – И даже этот безумный разговор пугает ее до полусмерти.
– Нет. Ты не убегаешь и не прячешься в кустах от опасности. – Крис, залившись краской, посмотрел на мать, ведь мальчики его возраста столь открыто не выражают своих чувств, особенно в пубертатный период, когда считают себя умнее матерей. Обычно сыновья редко демонстрируют матери подобное восхищение, разве что на ее похоронах или в день своего сорокалетия, в зависимости от того, что случается раньше. – Может, тебе и бывает страшно, но ты никогда этого не показываешь.
