— Я веду расследование причин гибели нескольких человек, ответственных работников на госслужбе, — заговорил Штерн низким, грудным голосом. — Все они в разное время, так или иначе, имели плотные контакты с вашей организацией по долгу службы, так сказать. Надеюсь, вы понимаете, что следователь обязан отрабатывать все возможные версии?..
— Конечно, — с готовностью подтвердил замдиректора. — Можете ли вы назвать имена этих… несчастных?
— Меня интересуют вот эти двое, — Аркадий Самойлович положил перед собеседником фотоснимки, — депутат областной думы Вахницкий и председатель Общественного совета по делам религий при областной думе Цымбал…
— Действительно, — кивнул замдиректора, рассмотрев снимки, — эти люди мне знакомы. Мы не раз общались по организационным и… даже философским вопросам… А как они погибли?
— Один — от удара молнии, а второй сгорел в собственной машине.
— Печально. Приятные были люди, хотя и не разделяли нашей позиции по вопросу возрождения культурного наследия предков…
Штерн внимательно посмотрел на «перуновца», но тот ответил прямым и доброжелательным взглядом.
— Скажите, Владимир Иванович, а мог кто-то из ваших… адептов пойти на радикальные меры, дабы искоренить разногласия с оппонентами?
— Ну что вы! — искренне рассмеялся замдиректора. — Мы все-таки в двадцать первом веке живем. К чему нам такие грубые методы?.. Мы предпочитаем использовать силу убеждения и личного примера. При правильной постановке переговоров можно почти всегда прийти к взаимовыгодному решению. Именно так мы и поступаем.
— А чисто теоретически?.. Существует ли как таковая возможность — применить некие древние практики, позволяющие, скажем, до некоторой степени управлять атмосферными явлениями, например, молниями?
— Вы намекаете на наследие отца нашего, Перуна-громовержца?.. Нет! Насколько мне известно, а я в общине — человек весьма осведомленный, никто не только из братьев или сестер, но даже из волхвов пока не способен поджечь и кусочка бумаги! — Замдиректора выпрямился в кресле и посуровел лицом. — Извините, господин Штерн, я не имею больше времени и желания продолжать наш разговор. У меня много дел. Если у вас еще будут вопросы, свяжитесь с нашим юристом через секретаря! Доброго дня!..
Слегка озадаченный неожиданно жестким окончанием беседы, Аркадий Самойлович молча кивнул и покинул офис неоязычников. Уверенность в их причастности к убийствам Вахницкого и Цымбала только укрепилась.
— И у вас пытались денежку вытянуть? — предположил Даромысл. — Нет? Дивно! А мне Павел звонил, просил подъехать. Охота ему про одного человечка поболе узнать. Так я — к нему, во славу Сварога, на метро доберусь…
Штерн вернулся в контору не сразу — сперва побывал в Московской областной думе. А когда прибыл, его ждал новый сюрприз.
— Мы с экспертами и с волхвом Даромыслом установили личность носителя доппельгангера Перуна!.. — выпалил счастливый Скобелев.
«Сварожий внук», очень довольный, сидел за столом Штерна.
— И я ручонку слабую к сему приложил! Я ведь знаю этого несчастного, сам ему про Явь и Навь растолковывал. Вот Навь-то ему в голову и втемяшилась!
— Давайте-ка пока без мистики!.. — сурово осадил его Аркадий Самойлович. — Докладывайте: кто?
— Никита Сергеевич Власов, профессиональный художник-портретист, — ответил Скобелев. — Это его работа — изображение бога Перуна в полный рост — получила первый диплом на вернисаже ежегодной конференции «Славянский мир» в прошлом году.
— Я уже тогда понял, что дело нечисто, — вставил Даромысл. — Не божеский дух он на Перуновом лике изобразил, не божеский! И глаза — это ж почти его глазыньки! А ведь известно: когда кто кого малюет, частью души своей наделяет. И возникает связь!
— Двусторонняя! — весело добавил Павел.
— Интересно! — кивнул Штерн. — Допустим, этот Власов что-то знает. Чем же он сейчас занимается?
— Ну, официально он, конечно, нигде не работает, так что отследить его перемещения будет трудновато… — вздохнул Скобелев.
— Но ведь жить ему на что-то надо?.. Семья есть?
— Да. Жена, Ирина Витальевна, преподаватель русского языка и литературы в гуманитарном колледже.
