Дядька Ринат опустил голову, уставился в землю, точно провинившийся мальчишка.
— Гордые, свободные русичи живут здесь, под ласковой дланью истинной веры! Отринули мы соблазны атеизма и рабское поклонение чужим, ложным, мертвым богам! — Верховный волхв увлекся, и голос его вновь стал громче. — Прошлому нет дороги сюда! Понимаешь ты это? И любую опасность для нашей общины мы… — он помолчал, — …ликвидируем. Без сомнений и жалости. Здесь все будет по Покону, и никак иначе! Уяснил ли ты?
— Да, — прозвучало это глухо, слабо и неуверенно.
— Вещи твои мы тебе сейчас отдадим, — сообщил Огнеяр уже более спокойно, зато Мирко от стыда чуть сквозь землю не провалился: про тяжелый мешок дядьки Рината совсем забыл, как и про корзину, ну да, видимо, кто-то из мужчин-охотников по следу прошел, все отыскал. — То, что можно другим показывать, мы тебе оставили, не бойся.
Чужак засопел, сжал кулаки.
— Кровь, конечно, штука важная, — тут верховный волхв метнул сердитый взгляд на лекаря. — Но вера, я считаю, важнее. Так что, если хочешь, можешь тут остаться. Навсегда. Мужчина ты крепкий, девки у нас на выданье имеются, один не заскучаешь, без дела тоже… Но сам понимаешь…
Мирко от радости чуть не подпрыгнул: ух ты, вот это было бы здорово!
Только вот дядька Ринат почему-то счастливым не выглядел.
— Истинную веру принять? — спросил он. — Хорошо, я подумаю.
— Думай, только не очень долго, — сказал Огнеяр. На этом вече, собственно, и закончилось.
Совместная молитва всем богам и малая жертва согласия, когда Триглаву режут курицу, не в счет.
Следующим утром Мирко поручили точить затупившиеся косы, а дядька Ринат стал ему помогать.
Удивительно, но оказалось, что косы он, такой взрослый, ни разу в жизни в руках не держал. Мирко почувствовал себя взрослым и умным, когда показывал, как ее брать и как править острие точильным камнем.
Сидели они в тенечке, под боком родового дома Медведя, и работали поначалу в тишине. В деревне царила пустота, солнце жарило, и все работали в поле, только Буран валялся под кустом, вывалив язык и тяжело дыша — как взялся с первого дня присматривать за чужаком, так и не отстал.
Потом Мирко не выдержал.
— Расскажи что-нибудь, дядька Ринат, — попросил он. — Интересное только.
Чужак привычно хмыкнул и улыбнулся.
— Так мне ваши старшие рот открывать запретили, — сказал он. — Помнишь, вчера?
Мирко помрачнел — да, на вече Огнеяр, да и прочие волхвы гневались так, что упаси Перун и Сварожичи.
— Но ведь сказки можно… — протянул он.
— Сказки? — Дядька Ринат вздохнул. — Ты сам не понимаешь, что вы тут как в сказке. Только в страшной.
— Почему? — удивился Мирко. — У нас все хорошо!
— Ты уверен? Вон, вчера главный ваш вещал, что, мол, прошлому нет дороги сюда… По Покону живем и все такое… А у него «Ролекс» на руке, и не самый дешевый, — заметив, что его не поняли, чужак пояснил: — Штука вроде браслета из стекла и металла.
Мальчишка засопел — никогда не задумывался, что таскает верховный волхв на левом запястье, всегда считал, что это нечто священное и волшебное для общения с богами.
— Стоят эти часы больше, чем ваша деревня целиком, — пояснил дядька Ринат. — Снова не понимаешь? Смотри, вас тут за дурачков держат, лапшу на уши вешают. Рассказывают про гордых русичей, а вас в рабов превратили…
— Мы не рабы! Рабы не мы! — воскликнул Мирко, озвучив строчку из тетради для прописей.
— Ну да, ну да… А сами рубахи вышиваете, браслетики делаете и прочую этнику… Ее потом ваш верховный волхв продает… Спрос на такие вещи есть, и еще какой! Особенно если наврать, что они по настоящим древним шаблонам слеплены!
— То есть как «продает»? — не уяснил Мирко.
— Меняет на деньги, такие штуки, которые можно поменять на другие штуки. Например, твой нож… лекарства, инструменты… это для всех. Ну а для себя тоже… Квартиру в Москве, например, золотые часы за десятки тысяч баксов…
— Но где он может что-то менять? — Голос мальчишки дрожал, горло сжималось: это не могло быть правдой, не могло. Зачем дядька Ринат такое говорит?
Неужели он в самом деле оборотень, атеист в человеческом облике?
Буран, похоже, ощутил злость и обиду Мирко, поднял черную голову, зашевелил ушами.
