Девушка подняла брови движением, неуместным для школьной учительницы.
— Но он сам назвал себя так.
— Он просто солгал.
— Он сказал, что вы были вместе в одном дельце, когда вас поймали.
НЬЮВЕЛ мрачно усмехнулся.
— Балкли развивает у себя чувство юмора, — сказал он. — На деле он просто подставил меня, чтобы свалить всю вину. Но его план сработал лишь наполовину. Нас обоих признали виновными.
— Значит, эта планета — исправительная колония?
— Только для нас двоих. В былые времена, когда преступления совершались гораздо чаще, правительство поддерживало многочисленные исправительные колонии для осужденных преступников. Но последняя колония закрылась пятьдесят лет назад, и они не знали, как поступить, пока кто-то не предложил сослать нас сюда. Нам дали все, необходимое для жизни, но не то, что помогло бы сбежать с планеты. Недавно появилась надежда, когда мы нашли останки космического корабля, пролежавшие здесь Бог знает сколько времени, в которых отыскалось кое-что полезное.
Старик быстро оглядел пластексовую комнату.
— Примитивно, но, очевидно, удобно, — прокомментировал он. Потом его взгляд упал на бело-коричневых существ. Вон те, сэр, кажется, наши охранники. У них вроде бы другие лица.
— Да, они отличаются друг от друга, — кивнул Ньювелл. — Надеюсь, у меня получится поработать над ними.
Его взгляд снова упал на девушку. Было в ней что-то, сбивающее его с толку. Почему она покраснела, когда он спросил, есть ли у нее особые таланты? И почему же так раздражают нелепые восьмиугольные очки, глупая шляпка, уродливая одежда?
Он протянул руку и резким движением сорвал с нее очки. Преображение было поразительным. За долю секунды она превратилась в красавицу.
Сверкнули глаза, избавившись от линз, искажающих их выражение.
Она прыгнула к нему, рука обожгла ему лицо. Охранники-растения дрогнули, их рецепторы отреагировали на резкие движения, их тела заколебались, как деревья во время бури. Они были обучены реагировать на определенные виды опасности. Но в такой ситуации не знали, что делать.
Ньювелл потер рукой подбородок.
— У вас сильный удар, — сказал он. — Это ведь необычно для танцовщицы?
— Так вы знаете, кто я?
— Да. Конечно, очки и одежда эффектная маскировка, но через некоторое время ваше лицо стало казаться навязчиво знакомым. Это ведь вы — исполнительница экзотических танцев Земли? Возможно, я понял бы это быстрее, если бы сообразил, что танцы показывались в записи, как и гипнотические уловки вашего отца. Но я то думал, что вы танцевали в студии…
— Нет, тс ганцы демонстрировались в записи. Я смонтировала их, когда работала над дипломом по Галактической Антропологии.
— А из-за чего вы решили носить такую одежду?
— Меня раздражало, что люди узнают меня и пялятся, куда бы я ни пошла. Это мешало в получении новых материалов.
— Может быть, вы не знаете, но Балкли — ваш горячий поклонник. Он очень долго мечтал встретиться с вами…
— Из-за таких людей, как Балкли, я и ношу очки, — она взяла очки из его рук и вернула их на место. Он поразился, как они преобразили внешность. Она опять превратилась в убого одетую женщину, как и пару минут назад.
— Во всяком случае, — сказал он, — теперь я знаю, каковы ваши особые таланты.
Выражение ее лица осталось непроницаемым, должно быть, из-за очков.
— Вы и половины не знаете обо мне, — тихо сказала она. — У меня есть чем удивить вашего приятеля Балкли.
Снаружи послышались шаги. Дверь распахнулась и в хижину, усмехаясь, вошел Балкли.
— Могу себе представить, что вы тут наговорили обо мне, — проворчал он.
— Конечно, ничего хорошего, — согласился Ньювелл.
— Я позабочусь о тебе позже, Ньювелл, — сказал Балкли. — А пока что у всех много работы. Скоро сюда прилетит патрульный корабль, так что я хочу быть готовым к его прибытию Поэтому приступай — ка к зубам дракона. Что же касается гостей, им пора начинать строить себе пластексовую хижину. То есть, если мисс Хилтон хочет сблизиться со мной…
— Нет уж, спасибо, — высокомерно ответила та.
— Вы не понимаете, какую я вам оказываю честь. И лучше поскорее понять это, если не хотите…
Старик стал пристально смотреть на него.
