– Давай потянем, Лео. – Эдвард Маклайн двумя руками ухватился за черную изогнутую ручку. Каталински пристроился рядом. – Раз-два, тянем!.. Раз-два, тянем!
Эффект был тот же. Нулевой.
– Я же говорил: закрыты, – сказал инженер. – Защелкнулись на замок.
– Давай бур, – процедил Маклайн.
Бур с визгом впился в едва заметную разделительную линию. Командир, оскалившись от напряжения, всем телом навалился на него, мысленно твердя: «Ну, давай же… Ну, давай!..»
Каталински, скривившись, устало наблюдал за этими тщетными потугами – от пронзительных звуков, издаваемых буром, у него заныли зубы.
Наконец Маклайн опустил бур, и в туннель вернулась тишина. Но теперь она казалась звенящей. Луч фонаря осветил маленькую выемку на воротах, изготовленных, судя по всему, из какого-то очень твердого сплава. Едва заметное углубление – и всё… Может быть, часов через десять-пятнадцать непрерывной работы этот сплав и удалось бы продырявить насквозь – но где взять такой бур, который выдержал бы подобную нагрузку? И что даст одно-единственное отверстие в воротах?
Ничего.
– Похоже, ты прав, Лео, – сказал Маклайн. – Ни черта тут не получится, нашими игрушками только дырки в зубах сверлить.
Он бросил бур на каменную поверхность и, шагнув к инженеру, сидевшему на корточках возле системы управления, ударил по ней квадратным носком ботинка. Коробка отлетела в сторону и со стуком ударилась о стену.
Инженер снизу вверх молча посмотрел на командира. Эдвард Маклайн принялся распаковывать взрывчатку.
– Сейчас я устрою здесь тихую Варфоломеевскую ночку вместе с Перл-Харбором! Давай, Лео, бери заряды!
Они разложили короткие, обернутые в жесткую упаковку бруски возле нижней кромки ворот и, подобрав с пола принесенную из вездехода поклажу, направились назад, в темноту туннeля. Согласно инструкции, обнаруженной в ящике, следовало отойти на расстояние не менее ста метров от «объекта воздействия» и укрыться за какой-нибудь надежной преградой или же в углублении на местности. Никаких преград и углублений в туннеле не было, и оставалось уповать только на то, что ударная волна, которая устремится прямо на них в довольно узком пространстве, все-таки не отобьет им мозги.
Они не разговаривали друг с другом, потому что Маклайн вслух считал шаги.
– Двести девяносто девять… Триста… – Он остановился. – Все, Лео, окапываемся.
Их отделяло от ворот двести с лишним метров – вдвое больше, чем того требовала инструкция, и командир был уверен, что этого будет достаточно. Выключив фонари, они ничком распластались на полу ногами к воротам, и Эдвард Маклайн без колебаний нажал на кнопку извлеченного из ящика дистанционного взрывателя.
Наверное, подобный грохот этим камням доводилось слышать только тысячи лет назад, когда падали с неба огромные глыбы. Упругая стена пыльного воздуха с бешеной скоростью стартовавшего шаттла налетела на втиснувшихся в пол астронавтов, раскидала невидимые в темноте буры, баллоны и рейки и потащила людей по каменным плитам. Они заскользили, как шайбы по льду, а позади них, вдали, все продолжал и продолжал раздаваться шум и стук – это был уже не взрыв, это был обвал…
– Лео, ты жив? – спросил командир, приподнимаясь на руках и шаря по полу лучом фонаря. Луч был мутным от пыли.
– Скорее жив, чем мертв, – почти сразу отозвался из-под стены Каталински. – Только в ушах звенит.
– Если звенит – значит жив, – прокомментировал Маклайн. – Пойдем посмотрим, что мы натворили.
В полной тишине, вновь прочно, по-хозяйски обосновавшейся в подземелье, они вернулись к воротам.
Ворот не было видно.
Два световых потока, медленно перемещаясь, перекрещиваясь, снова и снова натыкались на казавшуюся черной породу и обломки каменных плит. Потолок рухнул, и взорванный, спрессованный веками кизерит полностью перекрыл туннель. Даже если ворота и не устояли перед взрывчаткой, до входа теперь можно было добраться только с помощью экскаватора.
Леопольд Каталински тихо присвистнул и безнадежно покачал головой, а Эдвард Маклайн, чуть ли не до крови закусив губу, перебирал в уме варианты.
Вариантов было совсем немного. Всего два.
