Растаявшая свеча погасла. Буйвол, опустив голову, ногтями соскребал с пальцев наплывы застывшего воска. Он чувствовал внутри себя пустоту. И безмерную слабость.
– Уже поздно, – неуверенно заметил монах.
Буйвол посмотрел в окно, сказал вяло:
– Поздно?.. Скорее рано… – За стеклом брезжил рассвет, серый, мокрый, скучный.
– Я хочу спать.
– Я тоже… Тоже хочу спать… – не попрощавшись, Буйвол, покачиваясь, хватаясь руками за стену, вышел из комнаты. В темном коридоре из-под его ног разбежались крысы, но он их не заметил.
Когда Буйвол рухнул на свою кровать, ожил Малыш, спросил тихо из темноты:
– Что тебе сказал этот монах?
Буйвол отозвался не сразу.
– Ведьма умерла из-за нас… – медленно, словно бы с трудом, проговорил он. – Это мы принесли ей смерть… Не надо было к ней идти.
Малыш приглушенно откашлялся. Поинтересовался:
– Что теперь будешь делать?
Буйвол молча забрался под одеяло, затих, словно затаился. И лишь потом ответил:
– Спать.
Два дня Буйвол был сам не свой. Ходил тихо, говорил негромко и редко, часто невпопад, был задумчив и мрачен. Малыш догадывался, что сейчас происходит с другом. Все остальные не могли понять, почему вдруг так изменился здоровяк, следящий за порядком в придорожном заведении.
Два дня прошли тихо. Не было пьяных драк и обычной ругани. Никто не пытался обмануть хозяина. Никто не решался тревожить охранника, мешать его тяжелым раздумьям.
Две ночи Буйвол не спал. Ворочался, вздыхал, бормотал что-то, изредка забываясь короткой дремотой, полной знакомых призраков.
И утром третьего дня, не поднимаясь с постели, он сказал Малышу:
– Я ухожу.
– Давно пора. – Малыш прыгал по комнате, короткими хлесткими ударами разгоняя воздух. Он разминался, заодно согреваясь. – Засиделись мы тут.
– Ты не понял. Я ухожу совсем.
Малыш остановился, опустил руки, нахмурился.
– Как это?
– Помнишь, что сказал тот монах? Который просил отдать ему камни?
– Он много чего говорил.
– Он сказал – чтобы изменить судьбу, надо перестать быть собой.
– Да. А еще он добавил, что это невозможно.
– Я решил стать другим.
– Ты говоришь загадками.
– Мне сложно всё объяснить.
– Хотя бы попытайся.
Буйвол помолчал. Сказал нерешительно:
– Я… я решил вернуться домой… Я родился в семье лесоруба, но стал воином. Того хотел бог. Лесоруб ему был не нужен. И он сделал меня тем, кто я есть… – С каждым произнесенным словом голос Буйвола звучал все тверже. – Значит, я должен вернуться. Я должен стать тем, кто не нужен богу. Я должен перестать быть собой.
Малыш сердито разглядывал товарища. Потом взорвался:
– Почему ты не можешь просто жить? Зачем тебе все это? Зачем?!
– Чтобы быть свободным.
– Свободным! – фыркнул Малыш. – Быть свободным – значит делать то, что хочешь. А ты поступаешь совсем наоборот.
– Быть свободным – значит ни от кого не зависеть.
– Разве ты зависишь от кого-то? Какое тебе дело до этой судьбы? Просто забудь о ней!
– Как можно забыть о рабстве?
– Какое же это рабство? Судьба принадлежит тебе одному! Она – твоя часть. Она – это ты. Если ты и зависишь от чего-то, то лишь от себя самого.
– Нет. Всё не так. Я чувствую это. Я знаю. Я ухожу. И я хотел спросить у тебя – ты со мной?
– С тобой? Что ты имеешь в виду? Ты хочешь, чтобы я оставил оружие? Хочешь, чтобы я жил в твоей деревне?
– Я ничего не хочу. Я просто спрашиваю.
– Нет. – Малыш мотнул головой. – Нет! Давай лучше я спрошу у тебя – ты со мной?
Буйвол помолчал. И снова повторил:
– Я ухожу.
– Ты упрям! – сердитый Малыш стиснул кулаки, раздосадовано стукнул себя по бедрам. – Я говорил тебе об этом?
– Да, – кивнул Буйвол.
Они замолчали, не зная, что еще сказать друг другу, но понимая, что разговор не окончен.
– Когда ты уходишь? – чуть успокоившись, спросил Малыш.
– Сегодня же. Соберусь и уйду.
– Может есть какой-то другой выход?
– Есть. Но он мне не нравится.
– Почему?
– Потому что я хочу жить.
Малыш покачал головой, сообразив, что имеет в виду Буйвол.
– Значит ты думал и о такой возможности?
– Думал. Я много о чем думал. Никогда раньше я не размышлял так много, как теперь.
– Ты изменился, – сказал Малыш. – Я заметил.
– А ты всё такой же. Что думаешь делать без меня?