– Велел следить за князем.
– Что дало наблюдение?
– Пока что мало. Юсупов побывал на заводе «Гладиатор». Чем занимался, неизвестно, там нет германской агентуры. Завод недавно стал военным. Теперь русский заинтересовался аэропланами. Его не раз видели на аэродроме за Парижем. Князь, вроде, учится летать. Встречался с Шарлем де Ньюпором. Агенту удалось узнать: Юсупов заказал ему аэроплан, при этом попросил внести в конструкцию изменения. Какие – неизвестно, узнать не удалось.
– Узнайте, Гемпп! – воскликнул Николаи. – Аэропланы – это важно, в Генштабе уделяют им внимание. Что хочет русский инженер? Какие новшества придумал?
– Я должен сделать это быстро?
– Как можно скорей.
– Придется действовать решительно. Похитить князя, хорошенько допросить, но это может кончиться скандалом. Провалим группу и агентов.
– Такое нежелательно, – ответил Николаи. – Поставьте князя перед выбором. Даст обязательство работать на Германию – и будет жить. А нет – исчезнет навсегда.
– Вас понял, герр оберст-лейтенант. Я могу идти?
– Идите, Гемпп, я жду от вас известий…
* * *
Федор действительно увлекся авиацией. После переделки пулеметов у него появилось свободное время. Военно-бюрократическая машина Франции крутилась медленно, с лицензией мутили, и, чтобы не скучать, он отправился на летное поле за Парижем. Хотел всего лишь посмотреть, но неожиданно запал и загорелся небом. Нашел распорядителя полетов, мужчину с пышными усами и в кожаной тужурке.
– Могу я научиться пилотировать, мсье Леру? – спросил француза.
– Конечно, мсье, – ответил тот. – Внесите в кассу плату за уроки и приступайте к обучению. Когда хотите начать?
– Хоть сейчас!
– Платите, я вам подберу инструктора.
Не прошло часа, как Федор сел на деревянную скамеечку перед нижним крылом самолета с гордым именем «Фарман», а вставший за его спиной инструктор пояснял, как управлять этим чудом французской инженерной мысли. Потом взревел мотор, и аэроплан побежал по полю. Они так прокатились пару раз, инструктор сообщил, что урок закончен, другой же будет завтра. Сначала нужно научиться рулить аэропланом, полеты будут позже. Разочарованный Федор слез на землю и пригласил инструктора в кафе. Там угостил его обедом и вином.
– У вас несомненные задатки для пилота, – польстил ему француз. – Машину вы чувствуете и не боитесь ею управлять. Вам приходилось это делать раньше?
– Нет, – ответил Федор. – Но я, мсье, инженер. Приехал из России.
– Русских я учил, – сказал француз. – Отличные пилоты. Храбрые и отчаянные. Не хуже наших.
– Мы могли бы заниматься больше, чем сегодня? – поинтересовался Федор. – Хочу быстрее научиться.
– За дополнительную плату, – сообщил француз.
– Договорились, – улыбнулся Федор и достал бумажник.
Тут нужно пояснить. Гражданская авиация того времени была сугубо коммерческим предприятием. За плату публике демонстрировали полеты, могли покатать на аэроплане и даже научить им управлять. За деньги проходили перелеты и состязания пилотов. Богатый человек мог заказать себе аэроплан и летать на нем, куда захочет. Но требовалось получить лицензию – Brevet de Pilote Aeronaute, которые выдавал Аэроклуб Франции. Состояние здоровья будущих пилотов никто не проверял, не лимитировалось время обучения. Претендент на обладание «бреве» сдавал комиссии экзамен, продемонстрировав самостоятельный полет – взлет с посадкой и «коробочку» над аэродромом с поворотами над ориентирами.
Федор полетел на третий день. Для начала сделал взлет с посадкой, а затем стал учиться разворачиваться в воздухе. Летал с восторгом. Взмыв с поля, он чувствовал себя птицей – свободной, не привязанной к земле. Такому ощущению способствовала конструкция «Фармана» – кабины у него не было совсем. Пилот сидел на кресле впереди крыла, мотор и винт располагались за спиной. Казалось, будто ты летишь без крыльев, как будто сам собой, и ветер бьет тебе в лицо. Холодный, к слову, пробирающий насквозь. Хотя в Париже осенью не зябко, как в Москве и Туле, но в воздухе довольно некомфортно. Федор купил себе кожаную куртку на меху, такие же штаны, ботинки с крагами. И шлем с очками – как без них? Голова не мерзнет, а холодный ветер не выжимает из глаз слезы.
