- Никто, кроме него, не умел так предсказывать погоду, - вспомнил пан Виктор. - Если скажет, что завтра дождь, то скорее солнце встанет с другой стороны, чем не сбудется его прогноз.
- Что там завтра? - поддержал его пан Тарас. - Он и на год вперёд предсказывал. Холодная ли зима будет. Или дождливая осень. Не помню, чтобы хоть раз не сбылось.
- А я помню, - позволила себе слово пани Агрепина. - Как он не побоялся выбежать зимой из дома в одном исподнем, чтобы перекрыть воду. Когда шланги под землёй полопались от сильного мороза.
- Было дело, - подтвердил пан Филипп. - А мы с ним ещё в школе как-то попали в передрягу. Впрочем, - замялся вдруг он. - Оно, может, и не к месту сейчас о таком вспоминать.
- Отважный был человек!
- И с дикарями у него разговор был короткий! - грозно пробасил пан Рауль.
Все замолчали при упоминании дикарей — в доме повешенного, как гласит народная мудрость...
Чем неизбежнее надвигался вечер, тем беспокойнее становились садоводы. Была, была одна интрига, которая к поминкам имела отношение весьма косвенное. Но без её разрешения, отсюда бы никто не ушёл. И вот, наконец, все замерли, когда пан Филипп приблизился к скорбящему Тадеушу.
- Отныне ты сам себе господин, - сказал он сироте. - Никто не волен тебя дальше держать взаперти. Вот твой ключ — поступай с ним, как знаешь. Со своей стороны хочу заверить, что моё слово остаётся в силе.
- Да, да, - спохватился новоиспечённый пан.
Он отцепил изящный ключик Джу от отцовского пояса, который теперь носил постоянно сам, и протянул его пану Филиппу. Плохо скрываемая досада прокатилась по лицу родителя бывшей невесты.
- Надо ли это так понимать, что помолвка расторгается вами, глубоколюбимый пан Тадеуш? - спросил он обиженно, хотя ответ был и так ясен.
- Эта затея с самого начала была обречена на провал, - молвил совсем тихо Тадеуш, заставляя уши присутствующих напрягаться. - Так не лучше ли сразу отказаться от бесполезных надежд? И для моей, и для вашей же пользы.
- Вам виднее, - сухо принял отставку пан Филипп. - Но, может быть, смерть вашего отца хотя бы вразумила вас относительно ваших безумных планов?
- Каких планов? - не сразу понял Тадеуш. - Ах, вы всё об этом! Не самое лучшее время обсуждать сейчас мои личные дела.
- Почему же? Другого случая может и не представиться, судя по вашему неуравновешенному поведению. Осмелюсь, кстати, спросить напрямик: не собираетесь ли вы оставить смерть пана Адама безнаказанной?
Говоря это, пан Филипп повернулся к присутствующим, как бы приглашая их в свидетели и судьи.
- А кто, вы считаете, в ней виноват? - в свою очередь, спросил Тадеуш, принимая брошенный ему вызов. - Эти бедные люди с копьями вместо автоматов, как у нас?
- Люди? Опомнитесь! Что человеческого вы в них находите? Или ваша пагубная и постыдная страсть затмила ваши глаза окончательно?
- Повторяю: оставьте обсуждать то, что касается лично меня. Только меня одного, и никого больше.
- А общество?
- Как хорошо, что вы о нём упомянули! - притворно обрадовался Тадеуш. - Общество, говорите. Так вот, если уж и судить виноватых, то лучшей кандидатуры на роль убийцы не найти. Моего отца убило то, как мы живём! Так жить нельзя! И я не буду так жить.
Садоводы притихли и даже перестали прихлёбывать кисель из кружек.
- У вас и план есть? - осведомился пан Виктор.
- Есть.
- Землю — дикарям? Урожай — королю? - вмешался пан Тарас.
- Что-то вроде того.
- Вроде того? - с ехидством переспросил пан Рауль. - Да чего там юлить? Говорите прямо, не стесняйтесь. Здесь все свои. Каждый неуч, завладевший ключами по роковому стечению обстоятельств, говорит именно эти глупости. Другого им не дано. По скудости ума и малой опытности. Но я вам, молодой человек, скажу ещё и вот что: блажь закончится, рассеется, как туман. Останется лишь стыд и неловкость. И не беспокойтесь, пожалуйста, на наш счёт: мы вас простим и примем обратно. Но сейчас я не вижу необходимости продолжать наше неловкое общение.
Он повернулся к своей семье и подал им знак уходить.
За ним потянулись и другие садоводы. Они, тем не менее, вежливо прощались и не говорили дерзостей, как бы подтверждая слова пана Рауля, что общество не отказывается от своего заблудшего сына.
