Отто Хан встал из-за своего стола и приветствовал их сдержанным вежливым поклоном. Тедж в ответ поклонился так же вежливо.
«В жизни он гораздо больше», — немея от ужаса, подумала Нима. И еще у него был такой суровый и неприступный вид. И ей казалось, что стоит к нему притронуться, и ее рука сломается.
— Старейшина Рокайя, — сказал он Теджу, и эти его слова послужили чем-то вроде приветствия. — А это, должно быть, мой курьер?
— Да, сэр, — ответила Нима. — Меня зовут…
— Я не хочу знать твоего имени. — Он повернулся к Теджу. — Вы, священники Ордена, просто животные! Это варварство.
— Ее зовут Нима, — тихо сказал Тедж, но его мысли были не такими спокойными: «Ракеты — вот настоящее варварство. И вы принимаете решение, становиться на этот варварский путь или нет, а не мы». Президент мог бы сейчас сказать, что он не станет использовать оружие, которое бросает вызов основам гуманизма и может погубить всю жизнь на Земле. Он мог бы заявить, что Ниме ничего не угрожает, и что она станет выполнять исключительно церемониальные функции, как и было в прошлом.
Однако он не стал этого делать.
— Меня ввели в курс дела, — ответил Хан. — И я сказал моим генералам, что прошло уже несколько столетий, и мы, разумеется, могли бы найти способ получше. Но вы продолжаете сохранять приверженность букве ваших законов, не так ли?
— Сэр, мы считаем, что так будет лучше. — Это сказал не Тедж, а Нима. Во рту у нее пересохло, и она с трудом произносила слова. «Ты должна поговорить с президентом, должна воздействовать на его разум, на отношение к жизни». Слова наставника барабанной дробью звучали в ее голове.
Хан сосредоточил на ней свое внимание, и Нима вся сжалась от страха.
— Разумеется, вы так считаете, — сказал он, а затем обратился к Теджу: — Ваши люди научили ее этим словам. И теперь, если мне понадобится код доступа к оружию, которое может всех нас защитить, мне нужно будет убить ее, чтобы извлечь этот код из ее тела. Это так подло.
Теджу с трудом удавалось сохранять бесстрастное выражение лица.
— Вы знаете, что сейчас, прямо сейчас творится на южных территориях, что делают с нашими людьми выходцы с Бэронских островов? Вы знаете, что они обещали сделать с жителями Койву и Микаты? У Койву есть свои серийные ракеты. Если островитяне получат эти технологии… поверьте мне, они не станут вынуждать своих лидеров убивать маленьких девочек, чтобы получить к ним доступ. Но даже если такая необходимость возникнет, их лидеры не станут колебаться.
Тедж мог бы часами спорить по каждому из этих пунктов. Он мог бы обратить внимание на необходимость соблюдать равновесие между силой и моралью, объяснить основное убеждение Ордена, что никто по приказу властей не может нажать на кнопку, убив тем самым тысячи незнакомых детей, которые находятся где-то далеко, если они не видят оснований для казни одного-единственного ребенка, который находится прямо перед ними.
Ведь без этого груза ответственности ни один президент не сможет в полной мере осознать, на что он идет, когда просит о возможности совершить подобный поступок.
— Мне сказали, что она станет моим личным помощником, — сказал Хан. — И я не могу отказаться.
— Совершенно верно, сэр, — ответил Тедж. Курьер всегда должен находиться в непосредственной близости от президента на случай, если, да избавит нас от этого Мир, в ней возникнет необходимость. Это зависело от президента. Однако она могла наладить с ним эмоциональный контакт и таким образом спасти не только себя, но и жизни миллионов. А в этом уже заключалась задача Ордена.
— Ну хорошо, Старейшина, вы можете идти. Не так ли, Нима? — Он с грозным видом остановился, возвышаясь над ней.
— Да, сэр.
— Надеюсь, ты понимаешь, что я не хочу этого.
Нима не знала, как ответить. Хотела ли она, чтобы так произошло лишь потому, что выбрали именно ее? Хотел ли этого Орден, или они просто делали то, что необходимо? Хотел ли этого вообще кто-нибудь?
Ей вспомнились другие строки из того же самого стихотворения Миссоутои:
Я слышу по радио, что мы сдаемся.
«Нет у нас выбора», — говорят они.
И они повторяли то же, когда мы шли воевать.
