— Сера, — кричит она, — не торопись и оставайся в поле нашей видимости.
Вообще-то, по правилам, Кэрол стоило бы поторопиться и последовать за мной, вместо того чтобы кричать мне с багажника разбитой машины. У меня нет времени ждать ее.
«Атмосферное давление падает, — передаю я ей. Краем глаза замечаю, как ее рука касается аппарата в ухе, а сама обследую фундамент, на котором когда-то находился типовой модульный дом. — Причем падает давление достаточно быстро, возможно, надвигается новая гроза».
«Сера, — передает мне СОД, но при этом я слышу голос Кэрол, он разносится над руинами, над сваленными в кучу досками, над свисающей кровлей, разломанной мебелью и перекрученными тряпками. Она спрыгивает с капота машины прямо в кучу мусора. — Оставайся в зоне видимости, черт тебя возьми! Не торопись».
Кэрол сейчас слишком далеко, чтобы руководить моей поисковой работой или хотя бы просто сопровождать меня. Я вполне могу обойтись и без ее руководства, но чем большее расстояние нас разделяет, тем вероятнее шанс, что мы можем что-то упустить. Она очень медлительна, и, возможно, на то есть свои причины. Что бы это могло означать? Не случится ли так, что и на мои тревожные сигналы она будет реагировать недостаточно быстро?
Я запрыгиваю на уцелевшую несущую стену, чтобы поймать там немного свежего воздуха, который приносит ветер. Сверху лучше видны те разрушения, которые причинил ураган: от столбов, где когда-то собаки задирали свои лапы, остались одни пеньки; тротуары, по которым прежде катались велосипедисты и скейтбордисты, и дороги разрушены. Там, где прежде стояли дома, теперь — только фундаменты и груды развалин. Через несколько дней эти руины превратятся в рай для крыс и мышей. Вдалеке замечаю еще несколько человек, но я уже извлекла из моей кэш-памяти информацию о том, что они не интересуют нас в качестве объектов. Люди, которые жили здесь, теперь разбирают развалины после урагана. Мне хочется придумать для них какое-нибудь интересное «Все равно что», но времени для этого нет. Я на работе. И главное для меня — как можно быстрее выполнить эту работу.
Я поворачиваю нос к ветру.
Прохладный воздух, который проникает через мои влажные ноздри, полон историй, информации о разных направлениях, обрывков заумных непонятных разговоров. Зрение становится нечетким, сейчас оно мне не так нужно. Время от времени слышатся резкие звуки, но в этот момент я думаю исключительно своей обонятельной луковицей:
Линии электропередач обгорели порваны здесь так как ветер внезапно изменил направление
Мокрая помятая трава влажная вскопанная почва в сточных водах химикаты возможно там была система очистки стоков у этих типовых домов но она засорилась
Старый добрый запах адреналина вызванный человеческой паникой тягучий запах только что извлеченного трупа но это не цель
Разломанный бетон расколотые доски из сосны намокшая фанера затопленная сломанная мебель
Ветер приносит резкий запах гари но постепенно он рассеивается
Обломки старых разрушенных домов которые разносит ветер но это к делу не относится
Девочка!
С севера очень слабо просачивается ее запах сквозь свежую зелень от ветвей сломанных деревьев но
Я передаю сообщение Кэрол.
«Нашла кое-что интересное. Обозначаю местоположение: север-северо-запад. — Я еще раз глубоко втягиваю носом воздух и подтверждаю: — Да, именно в ту сторону».
«Дождись подкрепления», — даже через СОД слышно, как тяжело дышит Кэрол.
Я не могу ждать. Я должна выполнять свою работу. Кэрол и Девин — ее полевой ассистент — смогут найти меня с помощью джи-пи-эс. Я должна следовать за этим запахом. Возможно, удастся отыскать Девочку.
Я перебираюсь через живую изгородь и уже теряю запах, но в эту минуту в воздухе мелькают воспоминания о Девочке, и моя голова поворачивается в сторону запаха так стремительно, что мышцы на шее сокращаются, прежде чем все остальное тело приходит в движение. Я стараюсь бежать как можно быстрее, насколько мне это позволяет мой нос, запах руководит каждым моим шагом, говорит мне, что делать дальше.
Мир вокруг меня почти полностью исчезает, остается только мой нос, запах и связка: раздражитель-реакция, пока рев фуры в двадцати метрах от меня не заставляет вернуться к привычному аудиовизуальному восприятию.
