Остановив машину на обочине дороги и взглянув вниз, на долину, где среди сосен и кленов затерялась лужайка перед «Коралем», Мариано, весь мокрый от пота, задал себе вопрос: «Зачем я здесь?»
Но тут сзади послышался рокот машины.
Хватаясь за кусты, Мариано стал спускаться. Продираясь сквозь чащу акаций, цеплявшихся за одежду, он сорвался вниз, обрушив за собой груду камней. Ухватившись левой рукой за землю, поднялся, пошел наискосок и добрался до зарослей ежевики, за которыми можно было укрыться. Он тяжело дышал, рука ныла.
Посмотрев наверх, он увидел сквозь кустарник, что в нескольких метрах от его машины, у самой обочины, радиатором к откосу, остановилась чья-то машина. Мариано вытер платком лицо, затем грязную окровавленную руку. Взглянув на освещенную солнцем долину, он почувствовал себя несчастным.
Машина наверху развернулась и пошла в гору, преодолевая последний крутой подъем. Мариано стал спускаться к лужайке у «Кораля». Сверху она выглядела маленьким зеленым пятачком.
Боясь споткнуться, он шел медленно, а на кручах хватался руками за землю. Войдя в лес, услышал журчание воды в ручье, невидимом за кустами. Он продолжал пробираться меж деревьев. Поглядывая по сторонам, прислонялся время от времени к стволам, чтобы перевести дух и посмотреть, не идет ли кто за ним. Но это было глупо. Кому могло прийти в голову с утра красться за ним по лесу?
Наконец в конце небольшого спуска перед ним выросла ограда. Мариано спрятался за сосной, затем осторожно выглянул.
Дом, стоявший в глубине лужайки, глядел на него окнами с опущенными жалюзи.
Мариано отделился от сосны и, двигаясь вдоль ограды, добрался до входа. Дверь в доме была заперта, калитка, от которой вела протоптанная в траве дорожка, — тоже. Замок был обмотан тяжелой цепью.
Прикрываясь рукой от слепящего солнца, Мариано сделал еще несколько шагов. Слышно было, как сосновые иглы скрипят у него под ногами. Может, Эмилио передумал?
Он сошел с небольшой насыпи, отделявшей его от ограды. Хорошо бы, Эмилио изменил планы. Когда он шел по узкой тропинке, перед ним круто взмыл в воздух дрозд.
Он ускорил шаг и, с бьющимся сердцем, почти побежал вперед, но сразу угодил в чьи-то руки.
— Что ты тут делаешь?
— А, это ты! — разочарованно протянул Мариано.
— Тебя кто-нибудь видел?
Мариано отрицательно покачал головой.
— Слава богу! — воскликнул Эмилио. — Мы тут из кожи вон лезем, чтобы никому не попасться на глаза, а ты лезешь на рожон!
Мариано не ответил, чувствуя, что задыхается.
— Что тебе здесь надо? — спросил Эмилио.
— Не знаю… Я хотел поговорить с тобой.
— Ты передумал? — Эмилио сурово взглянул на доктора, не выпуская его из рук.
— Нет, — покраснел Мариано. — Дело не в этом.
— А в чем?
— Видишь ли, мне хотелось бы знать чуть побольше, — сказал он, освобождаясь от рук Эмилио. — Имею я на это право или нет?
Он повысил голос, а Эмилио с опаской посмотрел вокруг:
— Послушай, не дело торчать здесь. Куда ты сейчас направляешься?
— Обратно в Милан.
— Давай тогда встретимся в конце спуска. Ты не мог бы меня подвезти?
И, получив утвердительный ответ, Эмилио показал рукой на тропинку, проходившую за оросительным каналом:
— Я пойду напрямик и приду раньше тебя. Если на кого-нибудь наткнусь, подамся левее и буду ждать тебя чуть поодаль. Понял?
Пока автомобиль прижимался к правой обочине пыльной дороги, обсаженной тополями, пропуская спаренных хомутом волов, Эмилио повернулся к Мариано и спросил:
— Что же ты хочешь знать?
— Не отвлекай меня пока.
Машина запрыгала, переезжая колею, затем объехала волов и телегу с крестьянином, проводившим их взглядом, и снова выехала на середину дороги. За пыльными стеклами замелькали огороженные луга.
— Может, я был немного груб, — сказал Эмилио. — Но надо быть крайне осторожным.
— Это ты мне говоришь?
— Да, лучше избегать необычных поступков. Не думаю, чтобы ты ездил в «Кораль» в рабочие дни.
— Нет, конечно.
— Послушай, — Эмилио повернулся к нему всем телом, — я, кажется, понимаю твое состояние.
— Вот как!
— Похоже, ты проклинаешь ту минуту, когда ввязался в эту историю.
Мариано объехал колдобину посреди дороги. Эмилио продолжал:
