— G` day! You old man!
Эти слова означали только «Привет, старик!», но пассажир ее не понял.
— Что Вы сказали?
— Сами мы не местные, говорю, — глаза в глаза произнес Кенг.
В этот момент Эму, изнемогавший в тесноте, резво высунул из клетчатой сумки голову и оказался нос к носу с пассажиром. Как черт из табакерки! Смутные воспоминания мужчины с портфелем вмиг превратились в очень даже отчетливые.
— А-а-а-а-а!!! — как оглашенный завопил он, вспомнив былой кошмар, и стремглав вынесся вон.
— Остановку человек проспал, — посочувствовал кто-то в вагоне.
— Далеко еще? — нетерпеливо повертел головой Эму, но Кенг привычным жестом запихнул его обратно в сумку.
— Крупная какая курица у вас, — повернулась бабушка с соседней лавки. — Какой породы?
— Бодибилдер шварценеггерус, — с нарочитой гордостью ответила баба Маня. — В племхозяйство везу.
Электричка, бойко меняя пассажиров, приближалась к городу. Люди, укачанные однообразным ритмом, сладко подремывали, а из приоткрытой сумки поблескивал глаз новоявленного «шварценеггеруса».
Чтобы скоротать время, Эму изучал единственно доступный его взгляду плакат. На нем была изображена маршрутная схема и обозначены станции. На схеме страус разыскал маленькую точку, напротив которой было написано «Ложкаревка».
«Что-то там сейчас происходит?» — подумалось ему.
Как что? В Ложкаревке в это время уже вовсю шел «бой».
Авоськин полк не зря постарался накануне, и теперь устроенные ими хитрости срабатывали безотказно.
Включая Серегу и Иваныча, незваных гостей было пятеро, а зверей несметное количество, хотя двор поначалу и выглядел пустым.
В центре двора стояло пугало с надписью «Электроникс».
Серега самоуверенно рванул ручку калитки на себя, и сверху на него опрокинулось ведро с жидким фирменным тестом бабы Мани. Иваныч подскочил к пугалу, а оно вдруг показало ему длинный зеленый язык, завращало глазами и отрывисто затараторило:
— Привет! Сколько будет дважды два? Ответ неверный. Пять плетей за ошибку! Сколько ног у сколопендры? Ответ неверный. Десять плетей за ошибку!!!
Иваныч попятился и угодил ногой в петлю, сделанную дедом Лексеем. В тыквенной голове пугала громко щелкнуло, оно быстро завертелось, размахивая рукавами рубахи, как при борьбе кун-фу, и Иваныч в мгновение ока взвился на яблоню, где и повис вниз головой.
Третьего зверолова хлопнула промеж лопаток ручка колодезного ворота, и он пушечным ядром врезался в сложенную поленницу.
«Трам-там-тук-тук! Даки-таки-тук-дук!» — посыпались дрова. Через секунду рядом с третьим звероловом кувыркнулся четвертый.
«Тури-тури-тари-тари! Чики-дики-доннн!» — завершили поленья.
Куда ни глянут звероловы, всюду — над забором ли, за яблоней, из стога, из трубы — уши. Стоит подбежать, а их уже нет. Туда-сюда! Мерещится, что ли?
«Привет! — раздавалось во дворе на все лады. — Привет-привет…»
Пятый зверолов на всякий случай заглянул под крыльцо. Что за чепуха?! Петух на яйцах сидит. Зверолов потряс головой, чтобы избавиться от наваждения. Глаза открыл — петух сидит.
Над головой Сереги просвистел бумеранг, очертил круг и, обогнув стог, винтом закрутился над двором. Серега прочистил глаза от теста и оторопело глядел на вертящийся предмет.
— Почему уши отдельно от кенгуру?! Иска-ать!!! — взревел Серега и полез в стог.
Четвертый зверолов подбежал к курятнику и исчез внутри. Куры привычно заметались и заголосили. Полетели перья. Серега выбрался из стога, побежал на крики и столкнулся в полутьме курятника с «коллегой». Тот увидел перед собой нечто белое с красными моргающими глазами и кровожадным ртом. В полутьме сарайчика он не признал вывалянного в тесте и соломе Серегу.
— Мумия вернулась… — выдохнул зверолов и, пятясь, повалил насест. Сверху с развалившегося насеста посыпались куры и разноцветными пятнами разлетелись по двору. Уши! Уши! Много ушей повсюду, сводящее с ума кудахтанье и летающий со свистом бумеранг.
Пятый зверолов схватил петуха за горло и принялся трясти:
— Ты страус? Отвечай! Ты страус или не страус?!
От встряски у петуха в мозгах случилось короткое замыкание, и он, что есть силы, клюнул обидчика в лоб.
