– Хорошо, – она пожала остренькими плечиками, – не буду. Конечно, вы правы, мисс Кромби. Больше ничего такого не повторится.
Она даже улыбнулась мне, но стоит ли говорить, что я Солье не поверила ни на секунду. Наверное, мне следовало поговорить обо всем этом с герцогом. Все-таки это к его единственной дочери шастает не пойми кто… К дочери, которая утверждает, что он ей не отец. Тьфу, путаница какая-то.
– Завтра начинаем занятия, – сказала я строго.
– Хорошо, мисс Кромби, – елейным голоском ответила девочка.
– Солья, скажи, я могу идти и быть спокойной насчет твоей безопасности?
– Конечно, – ответила она.
Я поднялась и медленно двинулась к выходу, все еще оглядываясь в надежде… на что? Возможно, на то, что замечу приоткрытый лаз тайного хода. Но, разумеется, ничего такого я не увидела. Оглянулась на пороге, чтобы сказать «до вечера», но одного взгляда, брошенного на Солью, хватило, чтобы слова застряли в горле.
Девочка сидела на кровати, красноватый свет заката раскрасил полосами тканый ковер под ногами. И мне вдруг показалось, что темные полосы, прочерченные тенями, движутся. Они совершенно непонятным образом извивались, как будто ластясь к ногам Сольи, и даже немного лезли вверх, по светлому покрывалу, и терлись о ее ноги сквозь ткань платья.
Во рту моментально стало кисло, я пошатнулась.
Да что здесь в самом деле происходит?
Или это я схожу с ума, потому что рядом очень сильный маг и моя собственная магия перестает мне подчиняться?
Я моргнула, и видение пропало. Тени спокойно и неподвижно лежали на полу, зажатые лезвиями света. Я отвернулась и поспешила прочь, уже не беспокоясь о том, как найду свою комнату. Как-нибудь да найду.
Наверное, меня здорово подстегивал страх, потому что дорогу к своей комнате я нашла довольно быстро. Ноги сами несли сквозь светлые галереи и залы, а перед глазами вперемежку мелькала то сломанная куколка, то Солья, хрупкая Солья, к ногам которой жались тени.
Но ведь так не бывает, верно?
Да и вообще, я образованная ведьма. Я не верю ни в предсказания будущего – потому как невозможно предсказать то, что сами мы меняем ежеминутно, ни в то, что тени на полу, размеченные прямоугольниками, могут шевелиться без видимых на то причин.
Но, оказавшись в своей спальне, я на всякий случай заперла дверь на щеколду. Конечно, ничто не мешало дверь вышибить снаружи, но я надеялась, что до этого не дойдет. Да и кто меня будет преследовать? Зачем? Разве что тот самый гость ле Ферна, голос которого я слышала в детской спальне?
Некоторое время я мерила шагами комнату, потом пошла и умылась. Холодная вода, которой я долго и щедро плескала в лицо, немного успокоила. Пальцы замерзли, я повернула латунный вентиль в виде прыгающей лани, и из крана потекла горячая вода. Сунув под нее руки, я непроизвольно подсмотрела, что за заклинание привязано к системе водоснабжения, и даже не удивилась, когда увидела тонкое, но прочное плетение чернильных нитей. Конечно, проследить заклинание дальше не получилось – меня снова играючи толкнули назад, да еще больно стукнули по лбу. Я глянула в зеркало: ровно меж бровей осталось красное пятно. Не хватало еще, чтоб ле Ферн начал задавать вопросы.
Я вернулась в спальню и, поскольку делать было совершенно нечего, вновь вышла на балкон. Тарелочки с розовыми кустами как раз выстроились концентрическими кругами, так что в центре оказались розы белые, и чем ближе к краю, тем больше добавлялось красного. В результате по краю оказались розы сочного бордового цвета, и куст был так близко к балкону, что я могла протянуть руку и сорвать крупный цветок. Я с наслаждением вдохнула сладкий цветочный аромат. Возможно, все не так ужасно, как я себе вообразила? Возможно, и ле Ферн не так ужасно груб и дурно воспитан, если создает столь прекрасные вещи? А все эти страхи беспочвенны, да и вообще, они возникают оттого, что я устала за день?
Оставался мужской голос в спальне Сольи.
Но ведь я ее гувернантка и наверняка смогу разузнать, в чем там дело, верно?
Перламутровые тарелочки вновь начали менять расположение, при этом тихо посвистывая, так что я едва расслышала стук в дверь. Сердце тут же подскочило в груди и помчалось вскачь, я подбежала к двери, но открывать не спешила.
