Улисс не нашел, что ответить.
— Может, это как-то связано с… — он немного подумал, — с чем-то другим?
— С чем другим? — не понял Игорь.
— Каким-то другим явлением или событием. Еще что-нибудь интересное происходило за это время?
— Да нет. Все, как обычно. Гадили, вредничали…
— Про гадили и вредничали я уже понял, — прервал его Улисс. — Я имею в виду что-нибудь странное, непонятное. Было?
Игорь задумался. Потом решительно ответил:
— Не было!
Улисс вздохнул. «Наверно, эта тайна так и останется мной неразгаданна, — подумал он. — У меня просто нет времени ею заниматься».
— Ладно, — сказал он. — Я бы хотел на рассвете отправиться дальше. Если не возражаете, попробую поспать.
— Конечно-конечно! — засуетился Игорь. Он вскочил, подобрал с пола какие-то тряпки и протянул Улиссу. — Вот, пожалуйста. Это… ммм…. это у нас будет простыня. Хотя нет, коротковата. Это будет наволочка! Подушки, правда, нет, уж извините. А простыней будет вот это!
У Улисса вид предметов, назначенных только что наволочкой и простыней, вызвал оторопь, но он решил не огорчать хозяина:
— Спасибо.
Вместе с Игорем они растащили скамейки к разным стенам и «постелили». После чего пожелали друг другу спокойной ночи, Игорь погасил лампу и удалился к своей стене. Улисс лег, поплотнее закутался в пальто, подложил под голову вместо подушки лапы и закрыл глаза…
Вслушиваясь в завывание ветра за окном, Улисс думал: наверное, все-таки хорошо, что судьба разделила его с друзьями перед походом. Ему как-то спокойней, зная, что Берта, Константин и Евгений находятся дома, в безопасности. С этой мыслью Улисс провалился в сон…
Проснулся он от того, что кто-то тихо сказал: проснись. Улисс вздрогнул и очнулся, но глаза не открыл. Он решил, что голос ему почудился. Но стоило ему так подумать, как голос раздался снова — он был совершенно реален и точно принадлежал не Игорю.
— Не показывайте, что проснулись, — шепнул голос. — Незаметно приоткройте глаза…
Кто это говорит?! Улиссу стало не по себе, но суетиться и делать резкие движения он не стал. Лучше пока с этим загадочным голосом не ссориться. Поэтому он послушно приоткрыл глаза — совсем чуть-чуть. Но этого было достаточно, чтобы заметить три вещи. Во-первых, уже светало. Во-вторых, кроме него и Игоря в комнате никого не было, отчего загадка непонятного голоса стала еще загадочней. А в-третьих, Игорь стоял около стола и сосредоточенно рылся в рюкзаке Улисса. Однако!
— Право, не стоило так беречь мой сон, — сказал Улисс. — Если вам что-то понадобилось из моих вещей, разбудили бы да попросили.
Игорь немедленно отскочил от рюкзака.
— Я случайно! Во сне! Это лунатизм!
Улисс привстал.
— Конечно, лунатизм, я и не сомневаюсь. Пожалуй, мне пора. Спасибо за гостеприимство.
Последнюю фразу Улисс сказал абсолютно серьезно. Он действительно был благодарен Игорю за ночлег. Но оставаться с ним под одной крышей уже не хотелось. Мало ли, на что еще может толкнуть барса его «лунатизм». Воровство — не предел. К тому же Улисс не мог не заметить, как опасно заблестели глаза Игоря. Опыт подсказывал, что именно так обычно блестят глаза у зверя, готового пойти на акт насилия по отношению к ближнему.
И действительно: лапа барса скользнула внутрь шубки и извлекла на свет нож.
— Зачем же так торопиться? — нехорошо улыбнулся Игорь.
Улисс встал.
— Ясно зачем, — сказал он. — Чтобы вы глупостей не наделали. А то, как я погляжу, вы решили гадить, вредничать и воевать домами.
Лапа барса несколько раз неуверенно дернулась. Улисс смотрел Игорю прямо в глаза. Наконец тот опустил нож, сгорбился и угрюмо произнес:
— Уходите… Только скорее, а то я и правда глупостей наделаю. Очень уж мне ваш рюкзак приглянулся.
Повторять не пришлось. Улисс подхватил рюкзак и направился к выходу. Перед дверью остановился и сказал:
— Все равно спасибо за ночлег.
— Угу, — буркнул Игорь. — Пожалуйста. Заходите еще. Да рюкзак свой не забудьте.
Улисс ничего не ответил, толкнул дверь и вышел наружу.
Но тут же остановился. Что-то большое загораживало встающее меж деревьями солнце. Улисс медленно поднял глаза, уже прекрасно зная, что увидит. Прямо перед ним стоял Железный Зверь. Чудовище было неподвижно, но оно — и это не вызывало сомнений, — было живое и готовое к нападению.
