— Может быть, ты переоденешь хотя бы рубашку? — мягко предложил старший брат. — Твоя похожа на лохмотья.
Санчес усмехнулся. В годы сражений он предпочитал рубашки чистого алого цвета, а в последние пару месяцев — белые. Но почему бы теперь не надеть синюю? Через неделю его повесят, так не все ли равно в рубашке какого цвета он будет болтаться на виселице?..
Он выхватил из рук брата форменную рубашку и буркнул:
— Спасибо.
— Не стоит, — улыбнулся Пьетро и распахнул входную дверь. — Охрана! Уберите чан с водой.
Вошли два дюжих охранника и выволокли бочку из камеры. Полковник помедлил и, прежде чем уйти, бросил через плечо:
— Не возражаешь, если я еще как-нибудь загляну к тебе? По-моему, нам о многом нужно поговорить.
— Как хочешь, — Санчес небрежно завалился на кровать и закинул руки за голову. Даже себе он боялся признаться, что с нетерпением будет ждать новой встречи с братом. Они слишком давно не виделись, а ведь когда-то были большими друзьями. Когда-то… Еще до войны. Неожиданно ему в голову пришла мысль, что Пьетро может быть полезен. Кого же просить о помощи, как не его? Гарибальдиец не хотел унижаться, но другого выхода не было.
— Подожди!
Пьетро услышал его крик в тот момент, когда уже закрывал за собой дверь. Он немедленно вернулся и настороженно спросил:
— Что случилось?
Санчес замялся.
— Не хотелось бы тревожить тебя по пустякам, но не мог бы ты оказать мне одну услугу?
— Прости, Санти, но я ничего не могу обещать. Учитывая выдвинутое против тебя обвинение…
— Не волнуйся, ко мне это не имеет никакого отношения, — успокоил его брат. — Это касается… другого человека.
Полковник прислонился к железным прутьям противоположной камеры и скрестил руки на груди.
— Слушаю тебя.
— Видишь ли, все это время я жил на вилле Санта-Виола… — осторожно начал Санчес.
Пьетро оттолкнулся от перегородки. Ты уже говорил об этом.
— Не все. Я виноват перед Лорой Джекилл.
— Разумеется. Если только можно назвать виной то, что ты убил ее брата.
— Не только в этом. Дело в том, что я так и не смог… ей в этом признаться. Я, как мог, старался помочь ей и… Лоре плохо сейчас. Прошу тебя, навести ее… пожалуйста, и объясни все, если сможешь.
Полковник вновь пристально взглянул на брата. Второй раз Санчес упоминает имя этой женщины, и снова его глаза загораются нездоровым огнем. Не иначе, как здесь скрыта душевная драма. Да еще какая!
— Хорошо, я съезжу к ней в ближайшее время.
— Спасибо, брат.
Санчес снова лег и закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен.
Утром следующего дня полковник Пьетро Корелли выехал из города. Вчера он обещал Санчесу навестить синьору Джекилл в ближайшее время, но никак не предполагал, что это время наступит так скоро. Поначалу он думал отправиться на виллу Санта-Виола через день или два, но, проведя бессонную ночь, решил не откладывать поездку. Почему это женщина так интересует брата? Что в ней особенного?
Разумеется, полковнику в первый же день доложили о странной синьоре Джекилл, которая поставляет армии обученных лошадей. Потом он сам встретился с ней при весьма интересных обстоятельствах. Довольно миловидна, но не более. Чем же она привлекла младшего братишку? Неужели своим весьма странным прошлым?
Полковник отдал лейтенанту Тренти распоряжения на весь день и отправился на верховую прогулку.
* * *
Стиснув зубы, Лора выскочила из дома и направилась к загону. И Зара, и Пабло довели ее своими советами до белого каления. Да пропади все пропадом! Сил больше нет выслушивать, как они превозносят гарибальдийца. Лора даже мысленно избегала называть Санчеса по имени. Но это мало помогало. Где бы она ни находилась, что бы ни делала, Корелли все время оставался в ее сознании.
Когда она тренировала лошадей, он был рядом, садилась за стол — видела Санти напротив. Жизнь превратилась в сплошную муку. Ее раздражало даже общение с ребенком. Мария то и дело вспоминала «дорогого дядю Санто» и свое обещание позаботиться о Роззи. Девочка чудесно поладила со щенком, и теперь они все время проводили вместе.
Хуже всего было то, что Лора так и не смогла поверить в предательство Санчеса. Дни и ночи, проведенные вместе, никак не увязывались с обликом хладнокровного убийцы. В это невозможно поверить, и тем не менее это так. Сержант уверял, что видел все собственными глазами. Но зачем? О Боже, зачем? Зачем он убил Чарльза?..
