Скаргин: Кто виноват больше, кто меньше — выясняет суд, а я, Максимов, одно скажу: есть у нас люди, для которых потребление стало содержанием и смыслом всей жизни. Они не вызывают симпатий, в этом вы правы. Но разница между ними и вами небольшая. Продавец сегодня, завтра вы покупатель. Смотрите, Максимов, в двадцать девять лет еще не поздно решить: или вы честный человек, тогда живите честно, или вы преступник, тогда ждите — за вами придут.
6.
Скаргин: Вы помните наш разговор, Нина Кузьминична?
Арбузова: Не называйте меня так: я — падшая женщина.
Скаргин: Как вы себя чувствуете?
Арбузова: О, неважно. С утра слабость в ногах, днем головокружение. Мне надоели эти проклятые уколы, одни и те же лица. Хорошо, что вы пришли. У вас есть что-нибудь выпить?.. Я скучала.
Скаргин: Помните, вы сказали, что вечером седьмого января, когда у вас погас свет, вы пошли к соседям? Я хочу уточнить кое-какие подробности, так как все соседи в один голос утверждают, что вас не видели. Поясните, пожалуйста, Нина Кузьминична.
Арбузова: Соседи? О, вы не знаете, какие они безобразные, гадкие, злые люди! Свиньи — вот кто они! Федор Федорович никогда не закрывает за собой воду. Таисия Марковна мне однажды в суп плюнула — я точно знаю. И лук мой крадет, а дочь ее — она проститутка — каждый день переворачивала всю мою обувь и мужиков водила. Дверь хлоп-хлоп, хлоп-хлоп. Из-за ее мужиков я спать спокойно не могла…
Скаргин: Где вы были, когда погас свет?
Арбузова: …Так мне, падшей женщине, и надо!
Скаргин: Вы были в мастерской Фролова?
Арбузова: Да, я просила его починить холодильник и устроила короткое замыкание.
Скаргин: Устроили? Зачем, Нина Кузьминична?
Арбузова: Какая разница? Устроила и все. Мне нравится Геннадий Михайлович. Если бы он был смелее!..
Скаргин: Что-то сомневаюсь, чтобы вы могли устроить замыкание.
Арбузова: О! Я много чего умею: берется вилка с соединенными проводами и — в розетку… Но не все вам обязательно знать. Что вы меня выспрашиваете?
Скаргин: Успокойтесь, Нина Кузьминична. Лучше скажите: после того как пришел Фролов, вы в мастерскую не ходили?
Арбузова: Нет. Совесть моя чиста. Один грех на душе моей: надо было рассказать все, а я деньги брала… Перед Таней виновата я.
Скаргин: О какой Тане вы говорите? Об Обуховой?
Арбузова: О ком же еще?
Скаргин: А что вы должны были рассказать ей?
Арбузова: Как тайну пропивали! Ненавижу их… Мне Лена налила в стакан, а в нем кусочек пробки плавал. Я выплеснула и не стала пить. О, как низко я пала! Втроем мы пропивали тайну!
Скаргин: Нина Кузьминична, о чем вы хотели рассказать Тане?
Арбузова: О, молчи, молчи! Прислушайся, и ясно станет все…
1.
Есть элементарный закон логики: два противоположных суждения не могут быть одновременно истинными — по крайней мере, одно из них необходимо ложно. Коротко и ясно. Но какое из двух моих суждений ложно и истинно ли второе — вот вопросы, которые я задаю себе сегодня. Либо эпизод с кинопленкой специально подстроен преступником, либо ему действительно были необходимы кадры, вырезанные с помощью Максимова.
Убийца мог предполагать, что при съемке он попал в кадр, и решил на всякий случай выкупить часть пленки со своим изображением. Версия напрашивается сама собой, и не исключено, что это входило в планы преступника: ему выгодно, чтобы мы думали так, а не иначе.
В пользу другого предположения говорит нарочитая небрежность, кажущаяся примитивность исполнения операции по изъятию пленки. Поясню. Преступник видел, как Прус получил деньги в сберегательной кассе, знал о киносъемке. Незадолго до Нового года мысль о преступлении окончательно созрела. Оставалось наметить план и обдумать детали. Оставалось наметить план и обдумать детали. Чтобы запутать следствие, направить его по ложному пути, годились все средства. Вспомнилась киносъемка. Убийца рассуждал так: если затеять возню вокруг киносъемки, возникнут подозрения и на оператора, и на работника архива, и на любого из десятков посетителей сберкассы. Стоит составить цепочку из двух-трех случайных людей и через одного поручить другому выкупить пленку, и можно быть спокойным за себя и за то, что милиция будет безуспешно искать звенья распавшейся цепи. На первый взгляд слишком громоздкая комбинация, однако в нашей практике встречается часто, как раз благодаря легкости исполнения.
