Состояние левой мысли хорошо характеризует волна обсуждений и конференций в связи с юбилеем Октябрьской революции, в которых, на мой взгляд, люди показали достаточно высокий уровень анализа, в том числе круги журналов «Левая политика» и «Альтернативы». Мне довелось поучаствовать примерно в десяти общенаучных мероприятиях, и разговор был вполне серьёзный, высказывались и новые идеи. Так что положение с уровнем теории неплохое.
С другой стороны, левый актив живёт какой-то совершенно самостоятельной жизнью, и уровень теоретической подготовки там оставляет желать лучшего. И не потому, что чего-то не штудирует в кружках. С одной стороны, большинство сегодняшних леваков — люди молодые и не занимающиеся гуманитарными науками профессионально. Так что — какой спрос. Но всё-таки лозунг «Учиться, учиться и учиться» актуален именно в том значении, как завещал нам великий Ленин. Не марксизму учиться, а гуманитарным наукам, применяя к ним марксизм и другие социалистические учения, находки современных левых мыслителей. Чтобы дело социализма было более успешно, нам нужны грамотные пропагандисты, которых поймёт не только марксист, грамотные организаторы, яркие публицисты. В «кружках» этому не учат, здесь нужен опыт и готовность учиться в обычном смысле слова. А то случись революция, опять левый актив может сыграть роль пушечного мяса, не разобравшись, куда дело идёт.
В какой-то момент кризис системы приводит к тому, что начинаются общественные сдвиги и ты можешь в них участвовать или не участвовать. Если ты к этому моменту проникся какой-то теорией, а эта теория более или менее верна и адекватна современности, то у тебя будет ясное понимание того, что нужно делать. Если ты живёшь теориями позапрошлого века, то у тебя не будет такого понимания, хотя ты всё равно будешь что-то делать, если ты человек действующий. И тогда возникает вопрос: в каком направлении, кто воспользуется твоим догматизмом и неопытностью?
Левому движению, пока мы живём в социальном затишье, нужно сделать две вещи. Первое — теоретикам нужно согласовать последние вопросы, потому что, на мой взгляд, разногласия, скажем, между мной, Кагарлицким, Бузгалиным и др. либо носят глубоко концептуальный и потому не очень актуальный характер, либо вполне разрешимы на уровне стратегии. Проблема — когда вообще нет стратегии, непонятно, что в принципе делать. А сейчас всё лучше: стратегий несколько, и авторы не могут до конца убедить друг друга.
Второе — это работоспособный аппарат, то есть люди, которые примерно понимают, в чём наша конструктивная задача, и согласны спрашивать совета у теоретиков (совета мотивированного, естественно, никакого слепого следования здесь быть не должно), но которые в состоянии выстраивать организационные структуры, полезные для наших конструктивных задач. Соответственно мы должны осознать эти наши задачи, договориться и начать выстраивать такие структуры.
Мы не должны следовать истории КПСС, нам уже не нужны теоретические кружки. То, что нам действительно нужно, — это активистские команды, способные к какой-либо деятельности вообще. Если мы поймём, что есть реальное поле воздействия на общество, появится пространство для политического диалога между разными командами.
Если говорить о каких-то теоретических разногласиях, то их круг является уже довольно привычным и более или менее сформировавшимся. Другое дело, что в последнее время появляется масса разногласий совершенно иного уровня, вытекающих из непосредственной политики, непосредственного отношения к тем или иным явлениям. Например, для каких-то групп, которые декларируют свою приверженность марксистской традиции, оказывается невозможным сформулировать общую тактику в отношении, скажем, текущего рабочего движения или каких-то социальных инициатив, которые появляются в последние годы. Если развивать вашу мысль, то речь идёт о необходимости политической дискуссии для формирования долгосрочной политики, общей стратегии для левых. Как бы вы могли определить контуры этой дискуссии, в каких конкретных моментах вы бы исходили в постановке вопросов для её начала?
