Многие исследователи в России странах констатировали кризис семьи. Этот кризис статистически проявил себя в росте числа разводов, сокращении числа браков, огромном количестве абортов, снижении рождаемости. По свидетельствам социологов, женщин охватывает разочарование в патриархальной семье. Уже в середине 90-х было констатировано, что для большинства женщин семья и карьера — две равнозначные ценности. Семья не утратила своего значения, но и работа, возможности профессионального роста стали для женщин жизненно важной ценностью. Сочетание сверхэксплуатации труда в современной России (даже простое обеспечение выживания, набора благ, удовлетворяющих простейшие физические, духовные и социальные потребности, требует огромных трудозатрат) и сохранения почти традиционного отношения в обществе к правам и обязанностям мужчин и женщин в семейной и трудовой сферах загоняют женщин в тупик, заставляют их метаться между семьёй и работой. Женщины вынуждены предпринимать вдвое или втрое больше усилий по сравнению с коллегами-мужчинами, чтобы завоевать и сохранить профессиональный статус. При этом замужние и имеющие детей работающие женщины (по свидетельству социологических исследований) постоянно испытывают чувство вины перед семьёй, так как в общественном сознании пренебрежение женщиной семейными и родительскими обязанностями даже ради работы и карьеры почти преступно, для мужчины же — почти почётно, по крайней мере, естественно.
В период рыночных реформ идеологическое давление общества на женщину в России не уменьшилось, а увеличилось. Так, по данным социологических исследований, женщины испытывают профессиональную и карьерную дискриминацию, растущую озабоченность нагрузкой, связанной с сочетанием семейных и профессиональных обязанностей. Тот факт, что статус женщины как «второстепенного» работника уходит в прошлое, мало что меняет в гендерной структуре занятости, особенно по вертикали. В наибольшей степени феминизированы те сферы общественного производства, где сочетаются высокие квалификационные требования и относительно низкие зарплаты, — образование, культура, здравоохранение, социальная защита. Но даже в этих сферах начальники в основном мужчины.
Констатируют социологи и так называемую вину перед обществом одиноких и бездетных женщин. В СМИ и «массовой культуре» пропагандируется образ женщины как сексуального объекта, как товара. Есть и противоположная тенденция: воспевание естественного предназначения женщины — быть матерью. Реальных шагов в социальной политике не делается, меры по стимулированию рождаемости имеют (и будут иметь) неоднозначные социальные последствия, а в прессе потихоньку разворачивается дискуссия о нравственном значении абортов и возможности их запрета или приравнивания к убийству, а следовательно, опять-таки запрета. При этом необходимо учесть, что мы сейчас теряем даже те завоевания в области поддержки материнства и детства, которые у нас были. Так что при тех стандартах контрацептивного и сексуального поведения, которые у нас сложились (и цен на «щадящие» контрацептивны), такие ориентации в области социальной политики, даже просто в общественном мнении, могут обернуться жестокой эксплуатацией репродуктивной функции женщин.
Таким образом, рыночное экономическое давление драматически сочетается у нас с патриархальными (а иногда просто варварскими) культурными стереотипами. Тем не менее, наши женщины объективно нуждаются в феминистской теории. Они энергичны, образованы, способны к независимости. Некоторое неприятие феминизма российскими женщинами — во-первых, представляет собой реакцию на его искажение в социалистический период, а во-вторых, связано с грузом социально-экономических проблем, которые кажутся женщинам часто непосильными, заставляют их надеяться на поддержку семьи, мужчин. Сказывается и эмоциональное бессилие перед социальными традициями и стереотипами. Замечу, что женщины в силу своей объективно предопределённой большей социальной незащищённости, в силу своего статуса и роли в общественном производстве (включая и сферу неоплачиваемого репродуктивного труда) так же объективно нуждаются в радикальных социальных преобразованиях даже больше, чем мужчины. В силу своей роли в репродуктивном процессе и исторически сложившихся гендерных диспропорций в распределении социальных ролей, власти и ресурсов, а также сложившейся гендерной структуры занятости женщины могут подвергаться двойной или даже тройной эксплуатации по сравнению с мужчинами. Но это отнюдь не делает мужчин и женщин врагами. Это объективно делает большинство женщин врагами капитализма и капиталистической эксплуатации. А вот в политике (и на левом фланге тоже) женщин намного меньше — и тоже в силу гендерного распределения ролей и статусов во всех сферах общественной жизни и сложившихся стереотипов социального поведения.
