В дверь продолжали настойчиво звонить. Девушка, кутаясь в халат, стала спускаться по лестнице, стуча шлёпанцами.
Окинув взглядом холл, она повторила: — Ма, ты здесь?
Не дождавшись ответа, она отправилась в прихожую.
— Бабушка? — прошмыгала она носом. — Привет, дедушка. Бабушка, ты в своём репертуаре! — замечание девушки относилось к огромной пластиковой сумке, из которой выбивались пакеты и запечатанные пластиковые контейнеры. Суетливая морщинистая старушка сразу направилась на кухню и принялась, как послышалось Соне, выгружать свёртки на обеденный стол. Соня уже поняла, что видит перед собой собственную дочь, девицу лет шестнадцати, и собственных же родителей. Мать её, как она поняла с первой минуты, не изменилась — обилие принесённых с собой образцов многочисленной домашней снеди говорило о том, что её всегдашняя забота о человечестве, выражающаяся в желании прежде всего накормить всех и каждого, осталась прежней.
Мать Сони подошла к видеоэкрану, который только что заинтересовал Соню.
— О, окно уже работает. Отец всё же его починил?
— Да, на это у него наконец нашлось время. Вчера у него было дрянное настроение, и он показал нам фокус — починил окно одним только заклинанием, даже без помощи индикаторной отвёртки. Ему иногда кажется, что мы всё ещё маленькие дети и нас нужно развлекать фокусами вроде этого. Он до сих пор старается убедить самого себя в том, что у него ещё остались какие-то способности, неподвластные тому заклятью.
— Давай не будем трогать эту тему, внучка, — печально остановила девушку мать Сони. — Твой отец мучается из-за этого всю жизнь. Если бы не та его глупая детская шалость в то злополучное воскресенье, его не отчислили бы из школы и уж не наложили бы такое заклятье. И он не был бы сейчас обычным человеком, а ведь это угнетает его больше всего. С тех пор как это случилось, он просто опустил руки. Единственное, что получилось у него в жизни, так это то, что твоя мама всё-таки не отвернулась от него после того, как его отчислили из школы. Правда, из неё волшебницы тоже не получилось — она не захотела больше заниматься магией, чтобы не огорчать Петра.
Соня насторожилась. Детская шалость, которая должна сломать Петру всю его жизнь? И это должно случиться сегодня на озере, во время фестиваля?
Мать Сони поджала губы. Видно было, что семейная драма и годы спустя продолжала довлеть над родственниками Ларина Петра.
Как все пожилые люди, мать Сони готова была в сотый раз пересказывать одно и то же. Чтобы лучше услышать, что она говорит, Соня Туманова решила рискнуть. Когда девушка вместе с бабушкой и дедушкой отправилась на кухню, она осторожно выбралась из кладовой и подошла к дверям кухни.
— Если бы не та детская шалость, — продолжала пожилая дама, — жизнь твоего отца могла бы сложиться по-иному. Если бы он не пожалел тогда свою глупую двоюродную сестрёнку там на фестивале, его не отчислили бы из школы. Она тогда бросилась к нему со слезами на том концерте, говорила, что бросится под машину или утопится в озере, потому что мальчик, в которого она, как она изволила выражаться, влюбилась, совершенно не обращал на неё внимания. А на этот концерт он приехал с девчонкой из своего класса. И всё время обнимал её и держал за руки, а потом они целовались. Гражина всё время следила за ними, а потом стала просить Петра сотворить ей, так сказать, чудо и заставить этого несчастного мальчишку влюбиться в неё. Разве могли двенадцатилетние подростки понимать, какими серьёзными вещами они шутят? Петру не терпелось узнать пределы своих возможностей, и он совершил ритуал, которого нельзя было делать ни в коем случае. Уже на следующий вечер этот мальчик из старшего класса пригласил Гражину на свидание. И каждый день встречал, чтобы вместе пойти в школу, просто проходу ей не давал, а о той своей девочке и думать забыл. Говорят, что она потом долго переживала и только по настоянию родителей вышла замуж, но там что-то не очень удачно всё происходило. А Гражине мальчишка надоел через несколько месяцев, потому что только и было в нём хорошего, что красивая мордочка.
