Увы, это озарение снизошло на меня только после того, как машина миновала сверкающий огнями «Le Forum» и весело покатила дальше, не останавливаясь.
Компашка в нашем транспортном средстве подобралась весьма изысканная: сильно пьяная эстрадная звезда, которую я видела лихо отплясывающей на столе, ее спутник, массивный человек со смутно знакомым лицом выбывшего в тираж политического деятеля, и двое весьма приятных, но занятых исключительно друг другом мужчин. Одного, кажется кинопродюсера, я частенько наблюдала на премьерах в Доме кино, второй слыл экстравагантным и модным театральным режиссером, получившим недавно за особые заслуги целый театр.
– А куда мы едем? – завертела головой Юлька.
– Как куда? К Лехе! – ответил режиссер.
Ни кто такой Леха, ни зачем мы туда тащимся, я не знала, просто решила положиться на судьбу.
– А в какой ресторан? – продолжила расспрос племяшка.
– У него все шале – ресторан, – хихикнул киношник. – А вы кто? Эскорт?
– Мы – журналисты, – обиделась Юлька.
– То есть к Лехе впервые?
– Ну.
– Тогда слушайте и запоминайте! Кстати, моя фамилия – Лыков, а он – Практюк.
Будто мы с Марса и их не узнали.
– А я – Набокова! – тут же пьяно хихикнула певица. – Запомните или записать?
В этот момент автобусик мягко затормозил у пряничного домика, закутанного в пуховую шаль сугробов. Домик мягко и тепло светился, на огромных елях, теснящихся вокруг, висели желтоватые вытянутые лампочки в форме свечей. Чисто выметенную дорожку с обеих сторон освещали красивые искрящиеся факелочки, на широких деревянных ступенях стояли, чуть ли не в человеческий рост, Дед Мороз и Снегурочка. Все это я разглядела из-за ажурного металлического забора тонкой ручной ковки.
Слева от распахнутых ворот изгородь украшал ряд люминесцентных табличек: «Private possession», «Le domaine privé», «Частное владение».
«Круто!» – решила я и тут же углядела еще большую крутизну.
От калитки справа висела совершенно родная потертая табличка с овчарочьей мордой и полустертой надписью «Осторожно! Злая собака!». Такие «произведения искусства» украшали чуть ли не каждый забор в нашем дачном поселке. Точно такая же скалилась ворам и прочим злоумышленникам с ворот наших шести соток, хотя собак у нас отродясь не бывало.
Под отечественной «овчаркой» сияли две новехонькие таблички. Первая предназначалась криминальным французским элементам и предупреждала: «Dangereusement! Un chien méchant!» – «Опасно! Злая собака!» Вторая целилась в англичан. Тоже известный народ! Не зря Шерлок Холмс именно оттуда: «Dangerously! A malicious dog!»
«Что же это за Леха такой? – ломала голову я. – Куда мы вообще попали?» Утешало единственное: попали не мы одни.
От крыльца уже бежал лакей в красной ливрее, будто действительно выскочивший из русской сказки. Мы вошли в шале и тут же наткнулись на рыжего родного дядю Сему. Стало спокойнее.
– Девчонки, – предупредил дядя Сема, – тут без церемоний. Каждый делает что хочет. Короче, Запорожская Сечь.
– Кто? – Мне показалось, что я ослышалась.
– Или где там Стенька Разин выпивал? Короче, скоро будут княжну топить. Это, конечно, не мои маски-шоу, но тоже должно быть весело. Только к речке близко не подходите!
Какая сечь? Какая княжна? А речка тут откуда? А, ладно, разберемся, не впервой.
Мы вошли в громадный холл. Я, честно говоря, даже озадачилась: как такой мог поместиться в столь маленьком домике?
Посредине холла, перерезая его надвое, струилась ярко-голубая речка.
«Обманка, – решила я, – световой эффект».
Однако речка оказалась самой настоящей. По крайней мере, вода в ней присутствовала и была исключительно мокрой (я рукой попробовала). Сквозь прозрачную синь просвечивали разноцветный галечник и светлый песок. Под водой у речных берегов плавно выгибалась ярко-зеленая растительность, меж узорчатых листьев которой сновали яркие пышнохвостые рыбки.
– Ты когда-нибудь что-либо подобное видела? – ошарашенно обратилась я к Юльке.
– В Эмиратах, в отеле. Но тут круче!
Шириной удивительная речка была метра три, не перескочишь, длина представлялась невнятной: исток терялся в глубине холла, а устье упиралось прямо в дальнюю стену, вернее, под нее, безмолвно втягиваясь в каменный серый грот.
