Странные мысли полезли в голову Лунину. Понять психологию убийцы можно было, только если вскрыть его мотивы — не так, как все тут делали, а по-настоящему глубоко. Вопросы тьмы и света явно были важны для него, иначе с чего бы он приправлял свои убийства этой специей — поэзией и философией. Хотя, конечно, если он решил так выяснить свои отношения с мирозданием, плутать во всем этом они могли еще очень долго.
С улицы донеслись громкие крики. На площадь выбежало несколько человек, потом еще, с разных сторон. В руках у них были какие-то плакаты, ветер трепал их оборванные края. На белом снежном фоне эти далекие темные фигурки казались маленькими, как будто игрушечными.
Завязалась перепалка, люди бурно жестикулировали. Лунин смотрел на это, не отрываясь, в этом было что-то завораживающее, как открытое пламя. Внизу на площади, очевидно, происходило что-то, имеющее отношение ко всем последним событиям, и впервые ему пришло в голову, что может быть, он напрасно относится ко всему этому так легкомысленно. Слишком много тут было задействовано сил, и его обычная манера смотреть на все со своей колокольни, возможно, сейчас была не очень уместна. Сначала надо было хотя бы разобраться в том, что происходит.
Спор становился все оживленнее, откуда-то подошла еще небольшая группа людей. Лунину даже казалось, что он слышит обрывки их речи, хотя разобрать было ничего невозможно.
Вдруг полумрак разорвали яркие вспышки, и несколько человек упало. Остальные начали разбегаться в разные стороны. На снегу осталось несколько неподвижных тел, рядом с одним из них темнела черная лужица. Лунин надеялся, что это был раненый, а не убитый.
Кто-то похлопал его сзади по плечу. Захваченный зрелищем, Лунин не слышал, как к нему подошли. Одним рывком он обернулся, увидел Кириллова и перевел дух. Появления этого человека всегда были эффектны — он нарочно, что ли, так планировал?
— Вот так у нас все и заканчивается, — сказал Кириллов, тоже посмотрев в окно.
— Что тут происходит? — спросил Лунин.
Кириллов пожал плечами. Он был бледен, но не казался испуганным.
— Политическая борьба. Обычное дело.
— И кто все эти люди?
— Наверное, кто-то из социалисth="ов. Они чувствуют, что проигрывают, и пытаются отыграть обратно.
— А тут есть социалисты?
— Более чем достаточно. Ну что, пойдем?
— Куда?
— Сейчас объясню. Кстати, а чем ты здесь занимался?
— Искал убийцу. Что же я могу тут еще делать.
— Как, прямо здесь? В библиотеке?
— О, ты знаешь, отличное место для поиска. Правда, согласно классике, в библиотеках обычно находят трупы.
Лунин вернул книги на полки, и они вышли в коридор.
— Начальство распорядилось выделить тебе дом, — сказал Кириллов. — Не можешь же ты все время здесь оставаться.
— Тут было не так уж плохо, — пробормотал Лунин.
Они спустились в комнату, и Лунин стал собирать свои вещи.
— Я даже не спрашиваю тебя, как ты меня на этот раз нашел, — сказал он Максиму.
— Просто спросил внизу, где ты. Мне сказали, что в библиотеке. Я сразу понял, что расследование продвигается быстрыми темпами.
— Ты будешь смеяться, но я в самом деле кое-что уже нашел. Есть от чего отталкиваться. Кстати: а в свете этих событий на площади все это по-прежнему остается в силе? Ничего не меняется?
— С чего бы? Никаких особенных событий не произошло.
— Ну как, ты же видел, в живых людей стреляют. Прямо посреди города.
— Я думаю, это скоро закончится. Карамышев не любит таких вещей, но пока не удается с этим справиться.
— Он же тоже был когда-то чем-то вроде социалиста.
— Те времена давно прошли. Сейчас все по-другому. Ну что, ты готов?
— Да, пошли.
Они вышли из дворца, и Лунин загрузил свои вещи в машину. Куда опять приведет его судьба? Его перемещения по этому городу были хаотическими, как метания тени от летучей мыши. И главное, подневольными — он никак не мог перехватить инициативу.
— Большой дом-то? — спросил он, чтобы чем-нибудь занять время.
— Сейчас увидишь, — ответил Кириллов. — Тут все близко. Городок маленький. Даже удивляешься иногда, какие события происходят, и такая крошечная сцена.
— Да уж, событий больше чем надо. А вы не думали, что все эти трупы тоже произошли от каких-нибудь таких стычек?
